А рядом живет поэт...

У меня праздник! Ко мне пришла Алина Талыбова и подарила книгу своих стихов, которую она назвала "99-й год".

Раньше мы не были знакомы лично. Об Алине я знала по ее публикациям - газета "Неделя" напечатала ее беседу с главным режиссером Русского драматического театра Александром Шаровским, а журнал "Литературный Азербайджан" - ее интервью с народной артисткой Азербайджана Людмилой Духовной. Это материалы, которые сразу же привлекли мое внимание широтой познаний автора, ее серьезным отношением к выбранному жанру, зрелыми суждениями, умением рассказать о собеседнике главное в его профессии и мировоззрении, образным языком и многим другим, что отличает истинное журналистское творчество от весьма надоевшей халтуры.

Естественно, что я сразу же заочно прониклась симпатией к автору этих публикаций, а узнав, что она пишет стихи, памятуя о впечатлениях от прочитанных публикаций, сердцем почувствовала, что получу удовольствие, читая их. Но чтобы праздник?..

Ведь все мы, как сказал поэт, учились понемногу - чему-нибудь и как-нибудь... Читали и заучивали наизусть великих и гениальных - чем уж нас может удивить сегодняшний стихотворец? Но гении - гениями, они обитают на своем Олимпе - кем-то почитаемые и сегодня, а кем-то забытые в наш сумбурный век. А Алина, такая обычная с первого взгляда, наша землячка и современница, которая живет рядом с нами, ходит по нашим улицам, видит то же, что и мы, - чем может порадовать нас она?

К счастью, оказалось, что видит-то окружающий мир она не так, как мы, а совсем иначе... Видит и мыслит как ПОЭТ, и, переполненная впечатлениями, умеет совершенно необычно, удивительно образно, своеобразно и мудро выразить их, и, испытывая потребность поделиться своими ассоциациями с окружающими, приглашает и нас в свой мир. Нет, Алина не тот поэт, что по-женски вздыхает о первой весне и неразделенной любви, обнажая свой узкий мирок и едва подгоняя рифмы, - это понимаешь сразу, как приступаешь к чтению сборника и ощущаешь, что оторваться от него не можешь. Я специально давала почитать сборник Алины Талыбовой нескольким знакомым, и, неохотно возвращая его, все они заинтересованно задавали один и тот же вопрос: а где можно купить эту книгу?

Согласитесь, в наше время такой интерес могут вызвать только действительно стоящие сочинения поэта-современника, и, радуясь встрече с ней, а точнее - с ее творениями, я ощущаю праздник в душе и хочу поделиться хотя бы некоторыми впечатлениями от прочитанного...

В двух словах я сказала бы об Алине так: "Жизнь минус равнодушие". Как истинный поэт Алина может воздать должное самой, казалось бы, прозаической вещице и сделать ее предметом не просто внимания, но и щемящего сочувствия. Ее волнует буквально все - люди и судьбы, улицы и дома, события и явления, каждое из которых у нее состоит из тонко подмеченных именно ею деталей и, обобщенное до космических масштабов, возвращается к читателю таким, будто он и сам увидел все это, а, пропустив через себя, ощутил собственными впечатления от окружающего мира как нечто значимое в привычном ходе нашей обыденности:

Утро окраины - утро как утро.

Жерло подземного перехода.

И пешеходы как капельки ртути,

И на асфальте у самого входа

Семечки в чистом холщевом мешочке.

И примостясь на скамеечке шаткой,

Сам же их лузгал сосредоточенно

Смуглый старик-продавец в теплой шапке

И борода белоснежно-седая

Месяцами шелухи покрывалась.

И превращалась она в горностая,

А продавец в короля превращался...

Нищего, беглого, без королевства

Вечно воюющего с воробьями...

А у киоска с ним по соседству

Дворничихи на саммит собирались.

В ватниках сальных на голое тело

Эти задрипанные Маргариты

На перекрестке света и тени

Сойдясь, о делах своих говорили -

Темных, ужасных, волшебных, безумных...

В воздухе чувствовалось воскресенье.

И за спиною курился Везувий,

Сложенный ими из листьев осенних.

Проблемы времени, бытия волнуют Алину, пожалуй, больше других. И странное дело! Ностальгически говоря о минувшем, она обнаруживает знание таких деталей прошедшего, которые в свое время ребенок ее возраста, казалось бы, не мог видеть, а тем более - принять близко к сердцу, верно оценить с позиций зрелого гражданина, однако ж никуда не денешься - вот они - и трепетная боль за беды, прошедшие задолго до нее, и тоска по минувшим, совсем "не нашим" временам...

Ее мир полон отражениями разлившихся где-то здесь, рядом, совершенно узнаваемых предметов и людей с их чувствами и мыслями, привычками и желаниями, многих из которых по идее она не могла застать. Но умение ощутить как собственную ностальгию людей, которым так дорог бакинский сад, когда-то называвшийся Губернаторским; трепет чувств, сохранившихся в строчках старых писем на пожелтевшей от времени бумаге, перевязанной по давнему обычаю ленточкой; за столетие стершаяся подошвами надпись на пороге старого подъезда... Ну а уж там, где она непосредственный участник событий, каждый ее образ, с одной стороны, невольно наводит читателя на мысль о чем-то своем, а, с другой, ошеломляет ее умением встроить детские воспоминания в цепочку подчас судьбоносных для целой страны событий и явлений, цену которым мы узнаем лишь на очень большом расстоянии.

В этой цепочке и трогательное воспоминание о "празднике революционном - свете иллюминационном...", и ироничный, полный грусти рассказ об отъезжающих за рубеж, распродающих "... мебель эпохи волюнтаризма, бра и лысеющие ковры, чьи-то костюмы, шиньоны, очки, вазы, сервизы, отрезы, грустных кошек и хомячков и томик научного коммунизма, не дошагавшего в эти дворы"...

За оценками поэтом явлений, независимо от их масштаба, видишь и широту ее познаний, круг далеко не личных интересов, и личное, весьма не равнодушное отношение к происходящему, чистоту помыслов и непрерывные раздумья по поводу многих деталей, из которых складываются личности, и сама жизнь - разная у всех только на первый взгляд, но, осмысленная поэтом, обнаруживающая столько общего!

В свои тридцать лет Алина на редкость много знающий и способный на глубокие раздумья человек, и потому ее стихи буквально ошеломляют и потоком впечатлений, которые заприметил ее зоркий взгляд и согрело широкое, доброе сердце, и мудрыми философскими обобщениями, такими, как, скажем, это:

- Что стоишь, собака,

Думаешь о чем?

- О вчерашнй драке

С рыжим кобелем.

О подбитой лапе

И что сцепилась зря...

Ах, этот подлый запах

Мяса и жилья!..

Как человек неравнодушный, заинтересованный, Алина Талыбова испытывает потребность по-своему отдать должное всему, что ее волнует, высказать свое отношение - метким словом, берущим за душу эпитетом и на редкость меткой, не пришедшей никому другому на ум ассоциацией. А волнует ее очень многое. И, пожалуй, более всего желание высказать неизмеримую любовь к родному городу - одному из главных героев ее опусов, с его улицами - Нагорными, Торговой, Кривыми и Поперечными, где можно взобраться на Гыз Галасы, где "время волны как Каспий катит", где камни рассказывают о времени, "когда папе и маме по тринадцать лет и они обо мне не знают ровным счетом еще ничего"... К городу - прошлому и нынешнему - Алина обращается как к возлюбленному, как предмету самых дорогих воспоминаний и впечатлений, как к источнику вдохновения, никогда не забывая о древности, которую он хранит и которой одаривает многие поколения, в том числе и будущие:

И все смешается во времени...

Но состоится, как обещано,

В который раз под башней древнею

Тяжелых вод ночное шествие

Вод или лет... Но волны катятся

И сердца берега подтачивают.

Год или век - какая разница?-

Они не нами назначаются...

И с этою Верховной Силою

Не созвониться по мобильному...

Но все-таки Ему спасибо

За всех, кого я так любила.

В сборнике есть совершенно удивительный раздел лирики, которую принято называть любовной, но которая у Алины отличается, с одной стороны, узнаваемостью описанных ситуаций - где-то болью за несбывшиеся ожидания, где-то - прозаическим, анатомически выверенными сравнениями - такими земными и узнаваемыми, поражающими читающего правдой жизни, а, с другой, своей небудничностью, неприземленностью - личные, тонкие - эти строки предстают освещенными поэтическим взглядом ума и сердца и потому целомудренно возвышенными, даже возвеличенными до уровня, которого заслуживает ее величество Любовь.

И что еще очень хочется отметить в поэзии Алины Талыбовой: абсолютно лиричный поэт, тонко чувствующий человек, она ощущает себя хозяйкой положения - в этом мире она позволяет себе иметь собственные суждения об окружающем, она мыслит подчас космическими категориями и, присутствуя в каждом своем стихотворении, словом и дыханием, биением пульса, с надеждой и уверенностью говорит:

"Между тяжелых плит тысячелетий

Да прорастет трава с моим лицом".

Говорит как человек, который в мире, где "сверху смотрит добрый Космос", чувствует себя "как дома".

Алина пришла в этот мир не праздного любопытства ради, а "вечность меряя своим раскладом", считает долгом "любить всех сразу" и уже не умозрительно оставляет добрый след на земле.

Книга "99 -й год" - первый шаг на этом пути. Шаг, вселяющий уверенность, что будут и другие. Успехов, тебе, поэт, и в добрый час.