Песня о свободных птицах

Стояла осень, и все молчало кругом в терпеньи и ожиданьи, и пела песню высоко в небе златая птица – зимы предвестник.

Навстречу стая ворон летела. Заслышав песню, сыграть решили в игру воронью с златою птицей. И окружили вороны птицу, и вопрошали ее с насмешкой:

- Зачем летаешь одна ты в небе, иль не боишься вороньей стаи, что очень часто здесь пролетает и это небо своим считает?

Сказала птица воронам гордо:

- Я здесь летала и пела песню затем, что небо одним считаю для всякой птицы, для всякой твари. И я не знала, что это небо в

свои владенья вороны взяли и разделили невидной цепью!

И рассмеялась одна ворона, и подлетела вплотную к птице, и, глядя прямо в глаза, сказала:

- Такие птицы, как ты, родная, всегда смешили воронью стаю. Слова о воле, слова о небе и о полете, свободном взмахе крыла… Конечно, все это мило, все это гордо, однако… глупо.

Ты лучше вспомни, когда такие как ты, собравшись в большую стаю, летая гордо, паря свободно и вдруг увидев ворону в небе,

смеются тут же и начинают дразнить ворону, в упрек ей ставить, что петь

не может, как вы летая!

И зло сверкнула ворона глазом, и злобно стая засоглашалась.

А птица молча летела с ними. Была согласна, но, что поделать – гордыню птичью нельзя умерить.

- Затем и взяли себе мы небо и оградили, как ты сказала, «невидной цепью». Теперь мы можем летать свободно

и каркать вволю – петь не умеем. Чужие птицы здесь не летают. Здесь наше царство – лети отсюда,

пой свою песню в другом ты месте, но в нашем небе должна молчать ты.

Но птица все же сказала гордо, не захотела ворон послушать:

- Едино небо, прости, ворона. Ты каркай вволю – твоя то песня и твое право, кто же смеется?! Я ж свою песню хочу продолжить. Едино небо, едины птицы!

И разозлилась тогда ворона, и разозлилась воронья стая. Проткнула клювом ворона птице златую шею и, грозно каркнув, звала всю стаю полет продолжить.

Еще живая, златая птица летела в небе, к земле снижаясь. Летела птица в осеннем небе, хотела крикнуть, но все молчала – кричала немо.

И лишь кружились златые перья, смешавшись в вихре с пером вороньим. Унес их ветер.