Акции Уста-Пири

Акции Уста-Пири

Библиотека американского конгресса просила достопочтенного доктора технических наук, доцента, заместителя директора известного института господина Мамедпашу Кули-заде подписать ее на редактируемый им журнал «Нефть и газ». Господин редактор ответил согласием. И США стали двадцать второй по счету страной, получающей всесоюзный ежемесячный журнал, выходящий в Баку. Затем число подписчиков журнала пополнилось семнадцатью нефтяными компаниями и научно-исследовательскими институтами Америки.

Это событие, само по себе не столь уж значительное, возможно, и не заслуживало бы такого внимания, если бы не одно обстоятельство. Американские нефтяники, конечно, никак не подозревали, что редактор Кули-заде - старший сын того малограмотного бурильщика Уста-Пири Кулиева, который в свое время работал на многих промыслах Соединенных Штатов и которого усиленно просили там остаться.

Как попал Уста-Пири Кулиев за океан? В центральном архиве «Азнефти» сохранились документы о группе буровиков из Азербайджана, проходивших в 1926 году практику на американских промыслах.

Отзыв советских внешнеторговых организаций о сураханском буровом мастере настолько интересен, что мы приводим его почти полностью:

«Сейчас же по приезде в Америку он был устроен на подрядное бурение на Сипналл Хилл. Закончил одну буровую, и подрядчик предлагал ему вообще остаться у него, хотя своих буровиков в Калифорнии избыток. Оттуда был направлен на промыслы в Торренс, потом в горы, в лагерь Сайта Пола, за девяносто километров от Лос-Анжелоса... Около двух месяцев провел на промыслах Мидвест Рифайнери на канатном бурении с электромотором. Был и в Оклахоме. Осенью, в суровую зиму так усердно работал, что его как пример показывали американцам».

То, что мы расскажем дальше, не нашло отражения в официальном документе, но об этом со слов отца хорошо знают дети Уста-Пири.

Хозяева фирмы предлагали бакинскому рабочему стать держателем некоторого количества акций.

- Зачем? - ответил им Уота-Пири. - Я и так богат. Мои акции - это все бакинские промыслы.

В тот самый год, когда бакинский буровой мастер проходил практику в Соединенных Штатах, самому старшему из его сыновей, Мамедпаше, было всего двенадцать лет. От дома в Сураханах до ближайшей вышки было рукой подать. И мальчик вместе с братом, девятилетним Исрафилом, весь день играл среди скважин.

Любознательные и дотошные ребята часами стояли у близкой от дома скважины, где знакомые рабочие и какие-то приехавшие люди в плащах и кепках мудрили над новенькими машинами. Говорили, что идет проходка, но к устью скважины не спускались канаты и не кружился, увлекая трубу, ствол ротора. Откуда было знать мальчишкам, что в Сураханах впервые в мире испытывается турбинное бурение, с которым они в будущем свяжут свою жизнь!

Не могли братья и думать, что владелец одной из солидных американских компаний, где работали отец и его товарищи, прибудет в Советскую страну приобретать детище бакинских нефтяников - турбобур.

Уста-Пири привез с собой из-за океана два толстых альбома со снимками и открытками. Сураханские рабочие, заходившие в гости к отцу, осторожно переворачивали листы, дивились небоскребам и агавам, цокали языками, разглядывая высотные нефтеперегонные установки.

Вскоре после возвращения Кулиева назначили управляющим конторой разведочного бурения, и Уста-Пири снова надолго покинул сураханский дом. Он спешил в Лок-Батан и Кюрдаханы, уезжал в другой конец Апшерона - Карадаг, и гораздо дальше, в Баба-Занан, на берега Куры. Иногда брал с собой Мамедпашу и Исрафила - к старшим детям глава семьи относился, как к взрослым. Наверное, потому, что он сам тринадцатилетним мальчишкой уже зарабатывал себе на кусок хлеба, помогая рыть скважины-колодцы в Балаханах и Сабунчах.

В одну из таких поездок мальчики впервые услышали из уст отца не совсем понятное слово «пятилетка». Оно звучало торжественно и немного загадочно. Потом о пятилетке им говорили в школе. «Даешь пять в четыре!» - кричали с трибун бурильщики.

Мамедпаша и Исрафил не сомневались, что они, как и отец, будут буровиками. Но вот старший сын подал заявление в техникум. В группе бурильщиков свободных мест не оказалось, и его зачислили в группу химиков-нефтеперегонщиков.

- У тебя есть вес. Скажи одно слово - и мальчишку переведут, - посоветовал кто-то отцу.

Уста-Пири рассвирепел:

- Не по-рабочему говоришь! Уважением не спекулируют, как акциями.

Он все не мог забыть о том, что ему пытались внушить владельцы калифорнийской фирмы.

А домашним объявил: пусть Мамедпаша идет на химический, перерабатывать нефть тоже очень нужно. Ну, а если у парня действительно душа лежит к бурению, то он все равно найдет дорогу к буровым.

Удивительно переплетались судьбы старших сыновей Уста-Пири. Подобно Мамедпаше, Исрафил тоже не попал на нефтепромысловый, а учился в группе механиков. Отец по-прежнему при малейшей возможности брал их с собой на новые месторождения. Только теперь буровые работы широким фронтом велись поближе к Сураханам: вступали в строй промыслы в Калах и Бинах. Отца выдвинули заместителем управляющего трестом.

Как ни в чем не бывало, он заводил с юношами разговор о проходке, чертил на бумаге схему глубокой буровой, пояснял, как был достигнут рекорд скорости, объявлял соревнование в учебе и почти всегда одерживал верх (Уста-Пири вечерами занимался в промышленной академии). Если отец не приходил домой ночью, то сыновья знали, что на какой-то из буровых тяжелое осложнение или авария и заместитель управляющего вместо бурильщика стоит у тормозной ручки лебедки.

Трижды прав был Уста-Пири, когда утверждал, что человек, если захочет, найдет свою звезду. Поработав недолго техником, Мамедпаша поступил на нефтепромысловый факультет института. Через несколько лет туда же пришел Исрафил. Затем оба оставили на год учебу: бурно развивался промысел в Кала, и там требовались молодые специалисты. Один из братьев Кулиевых участвовал в проходке скважины, другой готовил глинистый раствор, без которого долото не поведешь вглубь.

С дипломом инженера пришел Мамедпаша в Кара-Чухур.

- Вот ты и буровой мастер, - поцеловал его скупой на ласку отец.

Уста-Пири дал сыну дома последние наставления, но на буровую площадку не поехал ни в первый день проходки, ни тогда, когда у бригады Мамедпаши сломался на глубине инструмент.

- На поводке его не водил и дальше не собираюсь! - жестко сказал он жене.

Из скважины - первенца Мамедпаши - ударил нефтяной фонтан. Выросший среди вышек, сызмальства дышавший воздухом промыслов, он наблюдал фонтаны куда мощнее и величественнее. Но этот вызывал особенное, ни с чем не сравнимое чувство. Брызги темной и липкой жидкости ложились на лицо, волосы, одежду, от газа спирало дыхание. И все-таки не хотелось уходить отсюда...

В первый день войны Мамедпаша ушел на фронт. И надо же было, чтобы год спустя в его зенитно-артиллерийский дивизион попал и брат Исрафил - инженер-буровик. Вместе прошли они по дорогам войны от Северного Кавказа до Украины, сражались в Польше и кончили войну в Чехословакии. Получая фронтовые письма, Уста-Пири прежде всего смотрел, две ли подписи стоят под смятым, пахнущим табаком и гарью листком, и облегченно вздыхал.

В конце войны братья больше говорили о буровых и разведках, чем о сражениях. Понимая, как это важно знать Мамедпаше и Исрафилу, Уста-Пири сообщал им, что бакинские буровики в предвидении близкого мира начали разведку на море, и куда шире, чем прежде, используют турбобур. Умалчивал лишь о том, что буровиков на промыслах не хватает и он, несмотря на годы, часто подменяет буровых мастеров.

В одном вагоне вернулись Мамедпаша и Исрафил с фронта. Встречали их старик отец, младший брат, Данил, сестры.

- Валида тоже будет нефтяником, учится на инженера-технолога.

- Зулейха кончила медицинский...

- Данил без пяти минут историк, - представил их Уста-Пири.

- Мы будем и работать и учиться, - сказали отцу фронтовики.

Турбобур совершал победное шествие по промыслам и разведкам. Друг Уста-Пири мастер Ага Нейматулла первым провел скважину из долины под высокую Баиловскую гору. Десятилетиями бурильщики пуще огня боялись малейшей кривизны в вертикальном стволе буровой, а тут долото уходило наклонно в любую сторону. Новый метод, совершивший переворот в проходке скважин, еще ждал своих исследователей и теоретиков.

Мамедпаша и Исрафил решили работать в наклонно направленном бурении. Один изучал отклоняющую силу при проходке, другой - изменение направления. В тот самый год, когда престарелый Уста-Пири ушел на пенсию, старший сын защищал кандидатскую диссертацию. А вскоре со званием кандидата наук поздравляли и Исрафила.

С тех пор миновало десять лет. Умер родоначальник династии нефтяников Уста-Пири Кулиев, к которому до последнего дня заглядывали за советом и помощью старые и молодые буровики. По установившейся традиции, каждый месяц собираются все члены семьи у Мамедпаши. Скорее всего потому, что он старший из сыновей и живет в том же доме, где на склоне своих лет жил отец. Приходят доктор технических наук Исрафил Кулиев, кандидат исторических наук Данил Кулиев, старший инженер Научно-исследовательского института нефтехимических процессов Валида Кулиева, врач Зулейха.

Если бы не Зулейха, разговоры их шли чаще всего вокруг нефти. Ведь даже выпускник исторического факультета МГУ Данил писал диссертацию на тему «Партийная организация Баку в борьбе за нефть» и считает себя прямым наследником буровика Уста-Пири. Новостей у Кулиевых всегда много. То вернулся из Чехословакии Исрафил, где он знакомился с постановкой научной работы, то делится своими впечатлениями о Брюссельской выставке Мамедпаша. Оставшись верным своей генеральной теме, он недавно выпустил фундаментальный труд «Турбинное бурение наклонных скважин». Большую работу в Азербайджанском институте нефти и химии он совмещает с редактированием журнала «Нефть и газ».

Исрафил - натура увлекающаяся, кипучая. Немало сделав в турбинном бурении, он с головой окунулся в заманчивый и беспокойный мир строительства нефтяных скважин на Каспии. Из опубликованных им пятидесяти научных трудов едва ли не большинство посвящено морю. Его часто видят на эстакадах и стальных островках в открытом море, где Исрафил вместе с другими учеными и конструкторами из института «Гипроморнефть» испытывает новые сооружения и механизмы.

Когда Мамедпаша и Исрафил были еще школьниками, отец, любивший помечтать, рассказывал им о корабле, с которого люди будут бурить одну за другой скважины в богатом нефтью море. Это была чудесная сказка.

Прошли годы, и на долю Исрафила выпало счастье сделать ее былью. В содружестве с инженерами М.Могилевым, Б.Третьяковым и Я.Шкаленюком он создал плавучее основание с вышкой и буровым комплектом, которое легко бороздит воды Каспия, срастается в намеченном месте с дном и позволяет в любую погоду вторгаться в недра.

Младшая сестра Валида пришла в науку, оставив позади тысячи напряженных вахт на молодежной крекинг-установке. Бригадир-новатор нефтеперерабатывающего завода в прошлом, она и сейчас вся устремлена в поиски.

И если возникает за столом Кулиевых жаркий спор, когда резко расходятся мнения, перед ними неизменно встает образ отца:

- А что сказал бы по этому поводу Уста-Пири?

Нет, не деньги оставил в наследство старый бакинский рабочий-нефтяник, а самый ценный из всех капиталов. Его акции - поколение победителей и созидателей.

г. Баку.

Л Полонский 

Журнал «Смена» №802, Октябрь 1960

ссылка на источник