Александр Чак. Три книги

Книгу прекрасную
я издал –
о вечности,
     искусстве,
       душе,
издал, но все
магазины
как один -
наотрез
отказались
от книги моей.

Был я печален?
О, нет!
Издал я вторую -
пылкую книгу
   о братстве,
      о помощи,
         о будущем общества,
            о благородстве культуры.

Напрасно
искал я её
в окне магазина
между романов в чудесных обложках,
модных чернильниц
и кинодив худосочных,
напрасно.
И когда,
войдя в магазин,
испросил я её,
свою пылкую книгу,
дева душистая
как сигара высшего сорта
с личиком нежным, мадонистым
мне усмехнулась:
- Сударь, здесь вам не ночлежка
и не лига защиты животных.
Тогда,
в этот вечер туманный,
когда на бульваре под липами
в поте уличных девок
цветов аромат затерялся,
и авто прорывались сквозь мрак,
освещая дорогу удвоенным солнцем,
я,
вернувшись домой,
сорвал башмаки, выкинул обувь в окошко,
продал хозяйке пальто –
плата за комнату,
сел
и написал этот опус:
«Практические советы
    расхитителям государственных касс,
       фальсификаторам,
         убийцам,
           сожителям,
             начинающим писателям,
               неудачникам-абитуриентам,
                 автоводителям
                   и танцевать не умеющим».

Двадцать книжных магнатов
бились за неё
как за государственную субсидию.
И, как только вышла книга,
тысячью
световых реклам
сообщили народу
имя моей книги.

Рядом
с хвалёными шинами Данлоп,
Хлородонт–пастой
и волшебной пудрой Убиган
на всех углах -
со столбов, из витрин
смотрело на вас
моё лицо,
узкое и измождённое
после бессонных ночей
и обедов, съеденных только во сне.

Нанятые фирмой
агенты - зазывалы
кричали:
- Да здравствует!

И размышляли бродяги и школьники,
вглядываясь в портрет незнакомца:
- Может, он йог,
рекордсмен голодовок,
может, японский боксёр,
будущий Демпсея противник,
или же ищут его как убийцу?
Барышни:
- Ах, он спаситель души!-
воздыхали.

Но
одна модерновая
табачная фабрика
выпустила
из наихудших сортов табака
свои лучшие сигары
с моим именем.