"Крепостной" поэт

С его именем связана целая эпоха становления и расцвета азербайджанской песни. “Сурея”, “Ала гез”, “Интизар” (Сеид Рустамов), “Илк бахар”, “Сэн мэним, мэн сэнин”, “Ахшам махнысы”, “Йох, йох, йох...”, “Бадамлы” (Тофик Кулиев), “Лирическая песня” (Джахангир Джахангиров), “Чай”, “Буду бу”, “Бу геджа” (Эмин Сабитоглу), “Добрый край, Азербайджан” (В.Соловьев-Седой и Т.Кулиев) - композиции эти составляют лучшие страницы сокровищницы национальной музыки. Их исполнителями в разные годы были выдающиеся азербайджанские певцы: Бюль-Бюль, Рашид Бейбутов, Шовкет Алекперова, Агабаджи Рзаева, Лютвияр Иманов, Фидан и Хураман Касимовы. В свое время Театр песни, возглавляемый великим Р.Бейбутовым, объездил весь мир с лучшими песнями, написанными на слова этого поэта. Имя его Зейнал Джаббар-заде.

Пролог

Он родился в интеллигентной бакинской семье. Его предки были выходцами из Ичери шэхэр - дом на Малой Крепостной долгие годы был пристанищем многих знаменитых творческих личностей, близких друзей поэта. А сегодня на его месте разбит сад. В памяти тех, кто бывал здесь когда-то и знает каждый переулочек, дом, живут воспоминания о днях минувших... В этом году Зейналу Джаббар-заде исполнилось бы 85 лет. Человек необыкновенной судьбы, он обладал редким даром - музыкально-поэтическим слогом. И это удивительное, на первый взгляд, качество поэта признавали все, кому когда-либо доводилось общаться с З.Джаббар-заде лично или читать его стихи. Но лучше всех о жизни и творчестве поэта расскажет его дочь, преподаватель школы им.Бюль-Бюля Гюляра Аббасова.

- В семье моего отца не было людей творческих специальностей, однако его необыкновенная тяга к искусству, в частности, к поэзии, проявилась уже в юные годы. Он окончил Педагогический институт им.Ленина, прекрасно владел русским, но стихи писал исключительно на родном языке. Первый его успех как поэта пришел в 1947 году, когда песня Сеида Рустамова “Сурея” на стихи отца получила премию на Республиканском конкурсе на лучшую песню о тружениках села. В те годы она звучала по радио ежедневно.
27 лет отец являлся редактором популярного в то время журнала “Пионер”, печатал на его страницах произведения талантливой молодежи, всегда чутко относился к творчеству молодых поэтов, композиторов, помогал абсолютно всем. У нас дома бывали начинающие поэты Алиага Кюрчайли, Бахтияр Вагабзаде, музыканты Хайям Мирзазаде, Рашид Шафаг. Поэт Рамиз Гейдар как-то рассказал один случай, связанный с отцом. Перед отъездом на учебу в Москву Р.Гейдар встретил папу в метро. Когда он узнал, что Рамиз едет на учебу, не задумываясь, вытащил из кармана только что полученные гонорары за стихи и отдал молодому поэту. И это не единичный случай.
Отец всегда элегантно одевался, любил одеколон “Красный мак” и очень много курил. Когда он работал, то запирался в своей комнате, а на утро мы находили на столе полную пепельницу окурков и... новые стихи. Еще при жизни отца были изданы его книги, причем как на азербайджанском, так и на русском языках. Кстати, в качестве переводчика его стихов выступал близкий друг нашей семьи, ныне покойный Сергей Курганов. Он был необыкновенно обаятельным, добродушным человеком, типичный Пьер Безухов. Произведения отца переводили также Вл.Кафаров, В.Зайцев. Отец был очень скромным человеком. Помню, член Союза писателей Гусейн Аббасзаде был возмущен тем, что у З.Джаббар-заде нет ни одного многотомного издания. В конечном итоге именно по инициативе Гусейн муаллима в свет вышел двухтомник его стихотворений. В этой связи не могу не выразить огромную благодарность президенту нашей страны Ильхаму Алиеву, издавшему указ о сохранении наследия азербайджанской культуры и искусства. В списке выдающихся творческих личностей есть и имя моего отца, так что в скором времени в свет выйдет книга его стихов на латинице. И еще готовится к выходу азбука для школьников, отдельный раздел которой будет посвящен жизни и деятельности Зейнала Джаббар-заде. А это значит, что последующие поколения азербайджанцев смогут ознакомиться с творчеством классика национальной поэзии.
Всю жизнь отец жил чаяниями своего народа, мыслями о судьбе страны, никогда в угоду режиму не воспевал партию, поэтому и не имел званий, кроме как заслуженного работника культуры.

- Не так давно в Театре мугама состоялся вечер памяти Зейнала Джаббар-заде, участниками которого были многие видные деятели культуры и искусства нашей страны. Он получился необыкновенно теплым, добрым, собственно говоря, таким, каким запомнился при жизни поэт...
- Знаете, я увидела в зрительном зале незнакомых мне людей, и когда поинтересовалась у директора театра Арифа Казиева, он ответил: “Гюляра ханум, народный поэт - это не просто звание, в нем сосредоточена народная любовь, над которой не властно время”. Мне было бесконечно приятно видеть в зале поклонников творчества моего отца. Их память дороже всего на свете. Кстати, на одной из репетиций вечера памяти ко мне подошел пожилой человек и, увидев в руках сборник стихов З.Джаббар-заде, воскликнул: “Вы знаете, какой это был поэт! Одна из его газелей, которую исполняет Ислам Рзаев, особо близка моему сердцу. Я уверен, что если она прозвучит во время военных действий, солдаты перестанут стрелять. Сколько раз я читал эту газель на свадьбах и видел реакцию людей - они так внимательно слушали, словно проносили через призму своего мироощущения слова поэта”. Мой собеседник был искренне рад, когда узнал, что познакомился с дочерью поэта. И я была тронута тем, что есть еще люди, в памяти которых живет поэзия З.Джаббар-заде. Порой бывает так обидно, больно, когда, исполняя песни на стихи моего отца, многие наши эстрадные исполнители даже не подозревают, кто автор этих слов. Не хочется называть имен, но подобная безграмотность не делает им чести.

- Гюляра ханум, Зейнал Джаббар-заде был одним из тех литераторов, которые мужественно сражались в годы Великой Отечественной войны...
- Совершенно верно, и с этим периодом была связана одна из трагических страниц в его жизни. На последнем курсе института отец получил задание перевести на азербайджанский язык к юбилею М.Лермонтова его поэму “Исмаил бей.” Работать над этим произведением отец отправился в Шамаху. Кстати, на тот момент там находился и Расул Рза, который готовился к проведению юбилейных мероприятий русского поэта. Там отца и застало известие о начале войны. Бабушка рассказывала, что в тот же день отец написал трагическое стихотворение. Впоследствии он спрятал его и долгое время хранил в личных бумагах, прежде чем опубликовать. Вместе с Расулом Рза отец возвратился в Баку и его направили на учебу в военное училище. По окончании училища, уже офицер Зейнал Джаббар-заде отправился на фронт, под Моздок, в знаменитую 416-ю Таганрогскую дивизию. Во время одного из наступлений рядом с отцом разорвалась мина, его контузило - поэта вывозили с поля боя глухонемым. Но самое удивительное было впереди. Отца поместили в землянке, в самой гуще боевых сражений. И первым человеком, которого он увидел, едва придя в себя, был ныне покойный поэт Ахмед Джамиль. Именно он фактически и спас отцу жизнь. Ахмед муаллим настоял на том, чтобы З.Джаббар-заде вывезли из этой медчасти и предоставили нормальные условия в центре. Через пару часов после того как отца удалось эвакуировать, землянка была взорвана. Отец всегда говорил: “Своей жизнью я обязан Ахмеду Джамилю”. Долго еще он лечился от полученной контузии, мучился, что не слышит и не может говорить. Бабушка рассказывала, что к нему почти каждый день приходил Самед Вургун и умолял: “Зейнал, произнеси хотя бы мое имя. Видишь, я пришел с Кабаковым (главный бухгалтер Литфонда - авт.), ты только скажи: “Самед” - получишь гонорар. И то, что отец часто болел и очень рано ушел от нас, я думаю, связано именно с ранением во время войны.

- Свыше 150 песен в соавторстве с Тофиком Кулиевым свидетельствуют не просто о многолетнем сотрудничестве, но и о крепкой дружбе...
- Композитор Тофик Кулиев для меня был исключительно дядей Тофиком. Он очень любил отца, они были не просто друзьями, а братьями. “Лучшие страницы моей жизни и творчества связаны с замечательным поэтом нашего народа, удивительно обаятельным Зейналом Джаббар-заде. Если у меня есть хорошие песни, то этим я обязан соавторству Зейнала. Он был не только поэтом, но и композитором в самом прямом смысле этого слова. Я горд тем, что он именно меня выбрал в ту пору в соавторы”, - эти теплые слова об отце принадлежат Тофику Кулиеву. И именно этими словами открывается музыкально-поэтический альманах, в который вошли лучшие песни азербайджанских композиторов XX столетия, собранные за десятки лет не менее известным композитором Рашидом Шафагом.
У отца было много друзей, это очень редкое человеческое качество - уметь дружить. Кто только не бывал у нас дома: Анвер Алибейли, Беюкага Гасымзаде, Гасан Гасымзаде, Расул Рза, Мухтар Дадашев, Тофик Тагизаде, Сеид Рустамов, Агарза Кулиев (один из первых режиссеров Азербайджана, автор фильма “Сэхэр”), Сабит Рахман, Эмин Сабитоглу, Хайям Мирзазаде, Рашид Шафаг, Назым Хикмет.
Помню, Рашид Бейбутов готовился к своей первой поездке в Турцию: все было готово, за исключением приветственной песни. Дядя Рашид позвонил отцу, пропел ему мелодию прямо по телефону и через полчаса композиция была готова. Отца называли “скорой помощью”, это словосочетание в его адрес придумал Тофик Кулиев, а впоследствии подхватили все, кто с ним дружил и работал. Одним из близких друзей отца был и великий Ниязи. Их посиделки у нас дома я не забуду никогда: супруга маэстро Хаджар ханум вместе с мамой готовили дюшпара, кутабы, а мужчины - музицировали. Отец ведь был необыкновенно музыкальным человеком, у него был абсолютный слух. К тому же он играл на многих музыкальных инструментах. Почти каждое лето мы ездили в Подмосковье, снимали там дачу. Помню, как однажды в хозяйском сарае папа нашел старую мандолину, сел в гамак под сосной и начал играть мугам.
А вот композитор Джахангир Джахангиров - мой крестный отец: когда я родилась, именно он приехал за мной в роддом. Мои родители очень хотели, чтобы родился мальчик, и даже придумали имя - Пярвиз. Но на свет появилась я. Зато через пару месяцев у дяди Джахангира родился сын и его назвали Пярвизом. Помню, в 60-е годы Дж.Джахангирова направили в командировку в Египет, и, как полагается, в день его возвращения все мы собрались у них дома. Дядя Джахангир очень много рассказывал о красотах Каира, своих впечатлениях. И вдруг говорит: “Но когда вечерами я выходил на балкон и видел сотни, а то и тысячи огней на горизонте Нила, сердце мое ныло от тоски по родному Баку”. Неожиданно отец достал свои любимые сигареты “Казбек” и прямо на коробке стал что-то писать. Вместе с дядей Джахангиром и Шовкет ханум (которая тоже была в тот день там) он прошел в кабинет к роялю и через час был готов романс “Ана юрдум”.

- А ведь были еще и песни для кинофильмов?
- Действительно, все они составляют золотой фонд национальной кинематографии: “Покорители моря” (К.Караев); “Сабухи”, “Мачеха”, “Можно ли его простить?”, “Телефонистка”, “Встреча” (Т.Кулиев); “Кероглу” (песня “Бана бана гял, гачма, гезял” Дж.Джахангирова); “В Баку дуют ветры” (Х.Мирзазаде), “Ромео - мой сосед” (текст песен, кроме “Севгилим”), композитор Рауф Гаджиев. Я присутствовала при создании всех этих шедевров. Помню, Р.Гаджиев, Р.Бейбутов и отец ездили в Москву, где на киностудии имени М.Горького записывали музыку к кинофильму “Ромео - мой сосед”. Кстати, в ту поездку все трое привезли своим супругам духи “Коти”. Кроме того, З.Джаббар-заде - автор текста оперетт Фикрета Амирова “Гезюн айдын”, “Улдуз” Сулеймана Алескерова, детской музыки в соавторстве с Фикретом Амировым: “Гузум”, “Гатар”, “Бахар гялир”; с Кара Караевым - знаменитый марш “Пионерская песня о дружбе” и многих других произведений.

Эпилог

Около десяти лет Зейнал Джаббар-заде был парализован, но продолжал писать стихи, вел работу в журнале “Пионер”. 20 января 1977 года он ушел из жизни... В день, который для азербайджанского народа навсегда стал трагическим. Возможно, это своеобразное знамение: поэт, еще при жизни получивший признание народа, словно предчувствовал его боль. Однако до сих пор, несмотря на указ об открытии мемориальной доски на улице Пушкина, где последние годы жил поэт, она не установлена. А в Ичери шэхэр, где родился З.Джаббар-заде, и где появилось множество его произведений, одно из которых так и называется “Ода Ичери шэхэр”, нет улицы, названной его именем. Стихи - одно из немногих, что осталось в память о поэте и что будет жить вечно.

Инара Чингизгызы