Траволечение в арабских странах

 

В то время, как в Европе наблюдался полнейший застой в области искусств и наук, арабы буквально покрыли завоеванные ими страны огромным количеством академий и университетов. Арабами была, помимо греческой, вавилонской и древнеегипетской, усвоена также персидская и даже индийская медицина. Крупнейшая по тем временам медицинская школа в Гондешапуре в 7-8 вв. н.э. служила своего рода передатчиком знаний Индии и Китая арабам. К концу 9 в. н.э., переведя практически все труды греческих медиков, арабы в медицине вступили на путь самостоятельного творчества. Первоначально явно подражательный характер арабской медицины не помешал им построить на фундаменте эллинизма своеобразное, вполне оригинальное направление медицинской мысли. В течение девятого и последующих веков в медицине арабов появился ряд выдающихся талантов, каковыми в истории мировой медицины единодушно признаны Аль-Рази, Абульказис, Аверроэс (Иб-Рушд) и, разумеется, Абу Али ибн Сина, известный больше под именем Авиценна.

Упадок науки после падения Римской империи мог бы привести к полному исчезновению и забвению греко-римского наследия, если бы не возникла великая арабская цивилизация. Мусульманские завоевания в 7 и 8 вв. поставили под власть халифатов обширные земли юга Европы, Северной Африки и значительной части Азии.

 

 

Удивительным образом в этой империи с ее фанатичной жаждой завоеваний был проявлен высокий уровень терпимости к чужеземным традициям и знаниям. Драгоценные греческие и римские рукописи, которые сжигались и уничтожались, если попадали в руки черни в первые века христианства, были заботливо сохранены, переведены, снабжены комментариями и приняты в качестве основания науки и философии.

 

 

Следует иметь в виду, что арабская цивилизация был арабской только по языку. Многие народы Востока и Запада внесли свой вклад в ее развитие, и среди ее выдающихся представителей были персы, сирийцы, испанцы и евреи. Арабские медики в своих посылках, теоретических построениях и
основаниях клинического и медико-теоретического мышления и лечебной практики исходили из стройного и вполне законченного, на их взгляд, учения Галена - прямого последователя Гиппократа, практически полностью перенявшего идеи и взгляды своего учителя.

Более того, арабы сумели углубить и значительно обосновать учения древних. Они приблизили учение о Первоэлементах - Первоначалах жизнедеятельности ("стихиях", "соках", "корнях") - к нуждам практического лечения. В частности, Авиценна на протяжении всей своей жизни разрабатывал учение Гиппократа о "соках" и уточнил многие вопросы этой концепции, углубив понимание процессов, происходящих со Стихиями как в здоровом, так и в больном организме.

По словам историков медицины Мейер-Штейнего и Зудгофа, никто не мог оспорить способность арабских ученых "...систематически отливать весь обширный накопленный материал в ясно изложенные, наглядные и хорошо продуманные учебники и руководства, в которых все отделы логически связаны, в которых одно строго вытекает из другого, и все проникнуто высшей степенью наглядности". Заметим, что о "здании" теории современной медицины такие оценки можно привести лишь с очень большой натяжкой. Современная медицинская наука полна прямо противоречащих друг другу концепций. При этом многообразие противоречивых взглядов часто выдается за свидетельство бурного развития науки. Скорее всего, хаос в теориях означает элементарную методологическую неразбериху, потерю теоретиками медицины корней, основ, фундаментальных критериев оценки состояния организма.
Итак, на основании тщательного изучения наследия Эллады и Египта, с одной стороны, и Индии и Китая, с другой, арабские врачи сумели найти, точнее, восстановить, синтез этих теоретических систем, вполне при этом согласовывая сами теории с живой лечебной практикой на протяжении многих веков. Затем наследие древних было передано арабами Европе позднего Средневековья, где по прошествии веков учения эти стали искажаться и ложно истолковываться. В настоящее время они и вовсе признаны "вненаучными" и практически забыты.

В это же время в Европе, рядом с монастырями и их клерикальной фитотерапией, существовало и то, что принято называть знахарством, причем к знахарям относили и повитух, и костоправов, и тех, кого называли “колдуньями”. Способность применять галлюциногенные средства, афродизиаки, творить заговор не осталась вне внимания церкви, которая именовала подобные средства лечения “дьявольскими”.

 

 

В позднем Средневековье начались гонения на ведьм, которые приобрели характер целенаправленного преследования и искоренения. Огромная часть интереснейших сведений и рецептов погибла в огне костров, на которых сжигали носителей древнего знания.

 

 

Пока в Европе царила клерикальная цензура фитотерапии, арабский мир создавал свою новую медицинскую систему, основанную и на результатах военных походов арабов в страны Северной Африки, Центральной Азии и Южной Европы. В VIII-IX веках в Багдаде и Дамаске появились первые аптеки, в которых продавались травы из Восточной Азии, интенсивно развивались фармацевтические технологии, в частности дистилляция, получение сиропов, алхимических эликсиров, смол и эссенций.

 

 

Затем наступила эпоха формирования академической медицины: монастырский госпиталь в Солерно стал центром, где ученые из арабских стран, молодые врачи и монахи обменивались знаниями, изучали древние источники. Так возник первый медицинский университет, на который церковь уже не оказывала подавляющего влияния.

В развитие фитотерапии огромный вклад внес уже упоминавшийся выше Абу Али ибн-Сина (Авиценна) из Бухары, жившего в 980-1037 гг. - философ, ученый, поэт, врач, музыкант. Жил в Средней Азии и Иране, был врачом и везиром при разных правителях. В философии продолжал традиции арабского аристотелизма, отчасти неоплатонизма. Основные философские сочинения «Книга исцеления», «Книга указаний и наставлений» и др. содержат также естественно-научные воззрения, музыкально-теоретические положения Ибн-Сины. Трактаты Ибн Сины были необычайно популярны на Востоке и на Западе; энциклопедия теоретической и клинической медицины «Канон врачебной науки» (в 5 ч.) обобщение взглядов и опыта греческих, римских, индийских и среднеазиатских врачей была много веков обязательным руководством, в т. ч. в средневековой Европе (ок. 30 латинских изданий). 2-ой и 5-ый тома посвящены лекарственным средствам растительного происхождения.

Биография Ибн-Сины, составленная им самим (охватывает первые 30 лет жизни) и продолженная его учеником ал-Джузджани, сохранилась в трех близких редакциях. Начальное образование получил от отца чиновника саманидской администрации, принадлежавшего к исмаилитам. Отличаясь незаурядными способностями, уже к 10 годам знал наизусть Коран и освоил словесные дисциплины (грамматику персидского и арабского языков, поэтику, риторику, литературу и историю). Математику изучал у торговца Махмуда Массоха, логику и фикх (мусульманское право) у Исмаила Захида, медицину у бухарского врача Абу Мансура Камари. Философии обучался у ученого Абу Абдаллаха Натили, которого вскоре превзошел в знаниях. С 15 лет начал заниматься самостоятельно и к 18 годам уже сложился как зрелый ученый; в это время он стал известен в Бухаре и как искусный врач. В 1002 вскоре после смерти отца переезжает в столицу Хорезма Гургандж (ныне Ургенч), научная жизнь которого концентрировалась вокруг «Академии Мамуна», объединявшей крупных ученых. В 1008 после отказа Ибн Сины поступить на службу к султану Махмуду Газневи благополучная жизнь сменилась годами скитания по Хорасану и Табаристану. Некоторые работы он писал в седле во время своих долгих переездов. В 1015-24 жил в Хамадане, сочетая научную деятельность с весьма активным участием в политических и государственных делах эмирата (занимал посты визиря и придворного врача эмира Хамадана Шамс ад-Давла). После смерти эмира за попытку перейти на службу к правителю Исфахана на четыре месяца был заточен в крепость. В последние годы жизни служил в Исфахане при дворе эмира Ала ад-Давла.

Сохранилась значительная часть философских и научных сочинений Ибн Сины. Его работы, написанные в основном по-арабски (некоторые на фарси), охватывают, помимо философских дисциплин, химию, геологию, грамматику, поэтику, историю, кораническую экзегетику, мистику. На формирование его философских взглядов оказали влияние труды ал-Фараби, которого Ибн Сина называл своим вторым учителем после Аристотеля, а также неоплатонизм, с идеями которого он был знаком преимущественно по так называемой «Теологии Аристотеля» (извлечения из 4-6 разделов «Эннеад» Плотина).

Главная философская работа Ибн Сины энциклопедический труд «Книга исцеления» состоит из четырех разделов: логики, физики, математических наук (геометрии, арифметики, музыки, астрономии) и метафизики. К этому труду примыкает написанная на фарси «Книга знания» («Даниш-намэ»). В сокращенном изложении философские идеи «Книги исцеления» содержатся в «Книге спасения» (русский перевод фрагментов см.: Избранные произведения мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока. М., 1961. С. 219-229). «Книга указаний и наставлений», написанная в последние годы жизни, итоговое изложение его философских идей, испытавшее влияние суфизма. Среди других работ наибольшее влияние на ученых Востока и Европы в течение нескольких столетий имел «Канон врачебной медицины». Сохранились немногочисленные стихи (большей частью в форме рубаи).

В классификации философских наук и понимании предмета метафизики (сущее как таковое) Ибн Сина следовал Аристотелю. Вслед за ал-Фараби Ибн Сина различает возможно сущее, существующее благодаря другому, и абсолютно необходимо сущее, существующее благодаря себе (в нем сущность и существование тождественны, тогда как в возможно сущем различны). Абсолютно необходимо сущее Бог для Ибн Сины, в отличие от Аристотеля, не только предельная причина всех других сущих, но и личность в соответствии с теистическим миропониманием ислама (см. Теизм). В то же время Ибн Сина расходится с доктриной креационизма, утверждая совечность мира Творцу (как необходимо сущее Бог с необходимостью сообщает Себя вечно). Творение в вечности Ибн Сина объяснял, в частности, с помощью неоплатонического понятия эманации, обосновывая таким образом логический переход от первоначального единого к множественности тварного мира. Однако в отличие от неоплатонизма он ограничивал процесс эманации миром небесных сфер, рассматривая материю не как конечный результат нисхождения единого, а как необходимый элемент любого возможного бытия.

В философской повести «Живой, сын Бодрствующего» Ибн Сина в аллегорической форме излагает учение об активном «уме», который ведет человека по пути познания высших абстрактных истин. Предметы физики и метафизики представлены здесь в образе космоса, по которому можно совершить мысленное путешествие. Космос делится на три мира: материальный мир (Запад), мир вечных несотворенных форм (Восток) и земной, физический мир во всем его конкретном многообразии. Индивидуальная душа образует с телом единую субстанцию, обеспечивающую целостное воскрешение человека; носителем философского мышления выступает конкретное тело, предрасположенное к принятию разумной души. Абсолютная истина может быть постигнута посредством интуитивного видения, которое предстает, таким образом, кульминацией процесса мышления.

Современник Авиценны узбекский ученый Абу Райхан Бируни (973-1048 гг.) посвятил 880 параграфов (из 1116) лекарственным растениям в своей книге "Фармакогнозия в медицине".

 

 

Ибн Рушд (Ибн Рошд), Абу-аль-Валид Мухаммад ибн-Ахмад ибн-Мухаммад ибн-Рушд (латинизированное Аверроэс) (1126 - 1198 гг.) Арабский философ и врач; представитель арабского аристотелизма (школы Аристотеля). Жил в Андалусии (1126 г., Кордова, Испания) и Марокко (1198 г., Марракеш), был судьёй и придворным врачом. Автор энциклопедического труда по медицине. Его учение о вечности и несотворённости мира, о едином, общем для всех людей мировом разуме легло в основу направления западно-европейской философии 13Ч 15 вв., получившего название аверроизм.

 

Отец его занимал должность главного судьи и муфтия. Он обучался у знаменитейших учёных своего века и был в самых дружеских отношениях с теософом Ибн-аль-Араби и известными учёными Ибн-Туфайлем (Abubaces) и Ибн Зухром. Благодаря своим талантам и познаниям достиг при альмогадийском султане Юссуфе (1163—1184) высших почётных должностей и действовал то в Марокко, то в Севилье или Кордове. И при его наследнике, Альманзуре-Биллях, Аверроэс находился вначале в большой милости, но затем завистниками был обвинён в несоблюдении учения Корана и, попав поэтому у Альманзура в немилость, был смещён с должностей и жил в изгнании в Елизене или Люцене, близ Кордовы. Через несколько лет, когда сам султан стал заниматься и интересоваться философией, Аверроэс был опять призван ко двору в Марокко и осыпан доказательствами благосклонности; но вскоре после этого он умер (12 декабря 1198) в Марокко.

 

Аверроэс перевёл (с сирийского) и объяснил сочинения Аристотеля с глубоким знанием дела. Но нельзя не заметить в его работах, как и у большинства арабских философов, влияния александрийских взглядов, положенных в основание комментариев Аммония, Фемистия и др. Против арабских ортодоксов, особенно Аль-Газали, он выступал всегда как рационалистический защитник философии. Большинство его произведений (Венеция, 1489) осталось только в латинском переводе. Его комментарии Аристотеля появились на латинском языке в общем издании произведений Аристотеля (11 т., Венеция, 1560).

 

Он написал также нечто вроде медицинской системы, которое под названием «Colliget» (искажённое арабское «Куллийят», то есть общее, система) было переведено на латинский язык и несколько раз перепечатывалось (Венеция, 1482 и 1514). Многие его произведения переведены и на еврейский язык. В христианской церкви философия Аверроэса получила достодолжное значение уже в XIII веке, хотя его пантеистическое учение о единстве действия мирового принципа схоластиками было отвергнуто как заблуждение, так же как и астрология, названная аверроизмом.

 

Кроме того, Аверроэс заслужил себе известность и как астроном своими наблюдениями над солнечными пятнами. Существенную услугу в деле ознакомления с философскими сочинениями Аверроэса оказал M. J. M?ller, который предпринял издание арабских текстов «Философии и теологии Аверроэса» (Мюнхен, 1859), прекрасный перевод которых был после смерти Мюллера издан Баварской академией (Мюнхен, 1875).

 

Незаурядные заслуги по собиранию сведений о лекарственных растениях разных народов принадлежат арабским врачам средневековья. Об Ибн-Сине и Ибн-Рушде мы писали. Но рядом с этими исполинами ничуть не меркнет значимость труда их более скромных современников. На скрижали истории записано загадочное имя Абу Мансур Муваффака. О его жизни известно лишь одно – в 977 г. он завершил работу над сочинением о целебных травах и лечебных средствах, обобщив огромный опыт своих предшественников. В силу каких-то обстоятельств книга была зашифрована и столетия пролежала в безвестности. Было предано забвению и имя автора. И лишь в 1893 году уроженцем Баку магистром фармации А. Ахундовым сочинение было расшифровано и восполнило зияющий пробел в истории фармакологии, вернув из забвения имя пытливого ученого и незаурядного врача Абу Мансура Муваффака.

 

 

 

 

 

Источники:

 

 

 

 

Аль-Фахури Х., ад-Дарр аль-халил, Тарих аль-фальсафа аль-арабийя (История арабской философии), т. 1—2, Бейрут, 1957—58;

Беляев Е. А., Арабы, ислам и арабский халифат в раннее средневековье, 2 изд., М., 1966; Леви-Провансаль Э., Арабская культура в Испании, пер. с франц., М., 1967;

Большаков О., Ислам запрещает..., "Наука и религия", 1967, №№ 5, 7;

Григорян С. H., Средневековая философия народов Ближнего и Среднего Востока, М., 1966;

Избр. произв. мыслителей стран Ближнего и Среднего Востока 9—14 вв., М., 1961;

История философии, т. 1, М., 1957, с. 222—36;

Крачковский И. Ю., Избр. соч., т. 1-6, М.-Л., 1955-60;

Лей Г., Очерк истории средневекового материализма, [пер. с нем.], М., 1962;

Мехрин-Мехрдад, Фалсафэ-йе-шарг (Философия Востока), Тегеран, [1959];

Мец А., Мусульманский Ренессанс, пер. с нем., М., 1966;

Радев Р., Из историята на арабската философия, София, 1966;

Сагадеев А.В. Ибн-Рушд. Серия: Мыслители прошлого. Издательство: Мысль, 1973 г.

Штёкль А., История средневековой философии, [пер. с нем.], М., 1912;

Юшкевич А. П., История математики в средние века, М., 1961;

Boer T. J. de, The history of philosophy in Islam, L., 1933;

Creswell К. A. С., Early Muslim architecture, pt 1—2, Oxf., 1932—40; его же.

Dimand M. S., A handbook of Mohammadan art, 3 ed., N. Y., 1958;

Ernest Renan, Averro?s et l’Averro?sme, Paris, 1852, 1860.

Ettinghausen R., Arabische Malerei, Gen., 1962; Hoag J. D., L'architettura araba, Mil., 1965;

Fausto Lasinio, Studii sopra Averroe, I—V, Firenze, 1872—1874.
Бартольд В. В., Соч., т. 6,. М., 1966;

Gibb H. A. R., Studies on the civilization of Islam, Boston, 1962;

Gruz Hernandez M., Filosofia hispano-musulmana, v. 1—2, Madrid, 1957.

Grьnebaum G. von. Medieval Islam. A study in cultural orientation, 2 ed., Chi., 1961;

Heinrich Ritter, Geschichte der Philosophie, Bd. 1—12, Hamburg, 1829—1853.

Islamic art in Egypt. 969—1517, Cairo, 1969.

Kennedy Е. S., A survey of Islamic astronomical tables, Phil., 1956.

Kremer A., Culturgeschichte des Orients unter den Chalifen, Bd 1—2, W., 1875—77;

Lane A., Early Islamic pottery. Mesopotamia, Egypt and Persia, L., 1958;

Mar?аis G., L'architecture musulmane d'Occident, P., 1954;

Mrozek A., Sredniowieczna filozofia arabska, Warsz., 1967;

Munk S., М?langes de philosophic juive et arabe, nouv. ?d., P., 1955;

Sarton G., Introduction to the history of science, v. 1—3, Balt., 1927—48;

Sauvaget J., Introduction а l'histoire de Orient Musulman. El?меnts de bibliographic, P., 1961; Grohmann A., Arabien, М?nch, 1963;

The legacy of Islam, ed. by T. Arnold and A. Guillaume, Oxf., 1931;

The Muslim architecture of Egypt, v. 1—2, Oxf., 1952—60;

Ueberweg F., Grundriss der Geschichte der Philosophic, 12 Aufl., Tl 1—3, 5, В., 1924—28.