Завтра проснемся и будет март.

Сначала вечер. Потом все лягут спать. А потом сны.

Но сначала вечер. Всё постепенно занимает свои места. Вернее, все.

Тахта принадлежит персидской кошке. Я и моя жена тоже. Мы ее прислуга

и приживалы.  Так считает кошка и с этим необходимо считатся.

Вечером начинается все. По мне, так и завтрашний день тоже. Не зря

на востоке "завтра" начинается после заката "сегодня".

Жена усаживается с книгой на тахту. Рядом с кошкой. Слева от нее. Или справа.

Короче, рядом. Жена увлечена чтением, а кошка, уютно поджав лапки, дремлет.

Переворачивая прочтанную страницу, жена нежно треплет "царевый" хребет.

Кошка недовольно зыркает, жена кокетливо поводит плечами и снова читает.

Лет семь назад жена сшила халат. Вернее сшила "свекровь". А носит жена.

Крой плюшегого халата больше подходил бы для вечернего платья. Подразумевал,

этот крой, оголенные плечи "невестки", ислючая даже намек на робу домохозяйки.

А цвет халата был когда-то дымчатым, зеленоватым. Теперь цвет состиран до бледносерого.

Но в этом, конечно же, виноват сам халат.

Я любил задирать этот халат жене на голову. Это могло произойти и в гостинной

и в ванной, и на кухне. И потому я получил прозвище "домашнее животное".

А жена любит ритуалы. И я их любил, пока не возненавидел этот халат.

-Может купим тур, скользнем в Милан?- спросил я усаживаясь в кресло напротив.

-Ты знаешь как дорого там стоит женская одежда?

Такими ответами она приводила меня в ярость. Я набрасываюсь на нее, шутливо

мутузя , а потом  любовь. Жаркая и бесстыдная.. Тщательно прибранная

спальня вмиг превращалась в бешенную карусель. Потом она ищет свой халатик.

 ОбязателЬно.

А я жадно курю в постели, наблюдая как она покачиваясЬ, растрепанная, озирается.

И, уже найдя халатик,  на ощупЬ,  хмелЬно улыбаяЬ,идет в ванную.

-Может быть я стану в конце-концов взрослее?- спросил я жену. 

-Тебе это уже не грозит, расслабься. Не мешай.

Раскручиваю гранатовую густую волну вина в бокале.  Приподнимаю его и смотрю сквозь стенки на жену.

Затем сквозь него увидел свет фонарей в окне,  зимнюю полночь..

Ритуальный глоток. Тишина. Хочется стать невидимым, чтобы было о чем молчать. Я исчезаю.

Благо что я научился думать как мне хочется.. Мне стало интересно молчатЬ.

Легкий веселый ветерок закружил меня и опустил на заснеженный бакинский двор.

Когда не дул ветер, снег был одной из редких радостей. Пятиэтажный каменный

дом о трех подьездах, вдруг становился уютным, округлые белые батоны, вместо

ступенек у подъезда, превращали его в таежное зимовище. А, заставленные хламом

пыльные балконы, уже и не портили фасад, а наоборот, даже украшали.

А всего-то обычный снег, обычная зима. Румяные соседи лепят снежную бабу, румяные

дети играют в снежки. У девочек были варежки на веревочках, обычно вязанные, в

тон шапочкам. А у малЬчишек, ну у малЬчишек-как придетЬся.

Завтра с утра наступит март. Мне это сказала маленькая трехлетняя Анна. Еще она сказала, что

любит меня, потому, что я всегда ей говорю: "Привет". Поэтому она любит меня.

И я люблю встречать на лестничной "клетке" Анну. И других, кого люблю. И неважно кто

идет вверх, а кто вниз.

Анна сказала, что день угасает и завтра будет март. А если поспишь, то будет утро.

-А если не поспишь?-улыбнулся я.

-А если не поспишь, то не будет утро и все не смогут снова увидеться и позавтракать...

Я улыбнулся.

Кошка улыбается вместе со мной. Она давно подыгрывает мне, признавая

мое право быть невидимым. Как это правильно, что завтра начинается с вечера.

Завтра будет март, но сначала вечер и ночь.