Мир Мовсум Ага

Легенда жила на тихой крепостной улочке и звали ее Мир Мовсум Ага. В нем было воплощено духовное завещание Ичери шехер. Этот мягкий, тактичный человек, в последние годы жизни прикованный к постели, был щитом Ичери шехер. Наделенный духовной силой, благодаря чему тысячи людей разных возрастов и национальностей обрели целителя и защитника. Мир Мовсум Ага родился в Ичери шехер в 1883 году. В пять лет он перенес полиомиелит в самой тяжелой форме, называемой детским церебральным параличем, и не мог самостоятельно передвигаться. В последние годы жизни, в послевоенные годы, он был прикован к постели. Летом он принимал больных во дворе своего дома, зимой - дома. Сеид обладал огромной силой воздействия, и ни один человек, пришедший в его дом с чистыми намерениями и открытым сердцем, не уходил от него безутешным. По словам соседей и старожилов Крепости - с его стола даже забирали крошки хлеба и кусочки сахара, уверенные в чудодейственной силе предметов, к которым прикасался Сеид. Вкусивший хлеба в доме Сеида всегда был услышан. К Сеиду шли люди самых разных вероисповеданий и национальностей: азербайджанцы, русские, армяне, грузины, евреи, лезгины. Верующие и неверующие, религиозные или воинствующие атеисты. Сеид был человеком молчаливым и никогда никому ничего не обещал, он просто помогал. По тем временам он был состоятельным человеком. Но он обладал таким богатством, что подношения людей, которым помог, раздавал нуждающимся. Во время войны Сеид добровольно передал на постройку танка 300 тысяч рублей. Все годы войны и после нее в его доме круглые сутки раздавали хлеб нуждающимся, детям и старикам. Никакая власть не смела спросить с него за это. Ведь это были годы, когда мука стоила фантастических денег, население могло приобрести хлеб только по "хлебным карточкам". Его не интересовало, как относились к нему - он был лишен инстинкта страха. И помогал всем: состоятельным и бедным, страждущим и фининспекторам, еще вчера его ограбившим. Этот тщедушный человек наделял людей огромной силой: раскрепощал, расколдовывал и разминировал таящиеся в человеке мины. Тем и был опасен властям, эти самые мины расставившим. Фининспекторы Это произошло до войны. Поздним вечером в дом Сеида нагрянули фининспекторы, принялись выносить вещи и мебель. На улице стоял грузовик, и когда кузов грузовика был заполнен до отказа, шофер попытался завести мотор. Но машина не заводилась. Осмотр автомобиля ничего не дал, машина была исправна. Шофер в страхе отказался сесть за руль. Вызвали другого шофера, и опять автомобиль не двинулся с места. Тогда доставили третьего шофера, но тот, узнав, чей ограблен дом, наотрез отказался сесть за руль, прекрасно зная, что завтра же будет вызван в НКВД. Чекисты были вынуждены выгрузить вещи из грузовика. Только после того, как грабители выгрузили вещи и занесли их домой, машина завелась, и они уехали. Больше такие наезды не повторялись. Жители Ичери шехер старшего поколения прекрасно помнят, когда однажды за Сеидом приехали чекисты и посадили его в машину, а она не завелась. Перед ним извинились или нет - неизвестно, но факт, что как только его вернули в дом, мотор тут же завелся. Даже не столько его влияние на людей раздражало власти, сколько поразительная для сталинских времен внутренняя защищенность этого человека. Оказывается, есть сила, не подчиняющаяся приказам и заветам компартии и ее бессменному вождю товарищу Сталину. Сеид защитил тысячи людей от этого безумия, своим существованием опровергнув большевистские мифы. В воспоминаниях Гейдара Алиева есть рассказ о том, что он обратился за помощью к Сеиду. В 1943 году мать посылает 20-летнего Гейдара Алиева в Баку из Нахчывана к Сеиду поклониться и попросить помощи для их семьи. В то время общенациональный лидер Гейдар Алиев работал в военкомате Нахчывана. За домом Сеида было установлено наблюдение. Рискуя попасть в поле зрения бдительных чекистов, Гейдар Алиев вошел в дом Сеида, и просьба о помощи была услышана, и Сеид помог их семье. Сеид был единственный по-настоящему независимый от властей, партии, Сталина, эпохи человек. Он был "над". И не скрывал этого. Сеид был снисходителен даже к тем, кто требовал подчинения и обожания. Это не прощалось всем. Но не ему. По рассказам Зии Буниятова: "Мир Джафар Багиров с большим почтением относился к Сеиду. Нельзя сказать, чтобы он опекал его. Но грозный и всесильный Хозяин республики испытывал страх и уважение к поразительно защищенному человеку". Никто не смел прийти к Сеиду с дурными намерениями. Ни один из фининспекторов-бакинцев не смел приблизиться к его дому и потребовать налоги. К Сеиду посылали фининстпекторов из числа приезжих. Они ежемесячно посещали дом Мир Мовсум Аги и конфисковывали большую часть пожертвований. Сеид относился к этому совершенно безболезненно. Оставшуюся часть он раздавал родственникам и соседям, себе оставляя мизерную часть. Воспоминания Михаила Петровича Френкеля: Меня все звали дитя Сеида. Я знал его с детства, и мы дружили с ним. Хотя он был старше меня и с трудом подбирал слова на русском языке. Я плохо знал азербайджанский, но мы прекрасно понимали друг друга. Как-то Сеид подарил мне старинный коврик - килим. Мне все завидовали и многие просили отдать им коврик. Я отказывался, даже ребенок понимал, что Сеид - человек поразительный, незаурядный. Прошли годы. Моя семья жила на третьем этаже, мы иногда вывешивали проветриться коврик на солнце. Как-то летом в квартире на третьем этаже соседнего дома, вплотную примыкавшего к нашему дому, случился пожар. Поразительно, огонь перекинулся на нашу оконную раму, а на подоконнике моя жена положила килим и огонь, охвативший почти всю деревянную раму, подобравшись к коврику, потух сам по себе. Этот коврик - самое дорогое, что есть в моем доме. Сеид подарил мне талисман. Проводы. Ранним утром 17 ноября 1950 года Сеида не стало. Он долгие годы был прикован к постели. Но не прекращал принимать людей. В последний год жизни даже больше, чем обычно. 17 ноября власти спешили похоронить Сеида, опасаясь большого скопления народа. Но печальная весть быстро разнеслась по городу. Сеида пришли проводить тысячи людей. Все улицы, примыкавшие к его дому, были заполнены людьми разных возрастов и национальностей. Баку прощался с человеком, который стал для многих защитником, целителем и духовной опорой в самые тяжелые военные и послевоенные годы. Гробница Сеида в Шувелянах - одно из самых почитаемых мест в Азербайджане. Мы рождаемся не по своей воле, во времени, которое не выбираем, в семье, стране и обществе, не нами выбранными+. Что же мы выбираем? Значит, в принципе нет свободы воли. Тем более, в эпоху сталинизма. Эпоха требовала послушных исполнителей, она настаивала на массовом производстве рабов партии, безжалостно уничтожая людей свободных. Сеид был единственным, кто мог и смел снимать заговоры эпохи и превращать заговоренных в живых. Ни до ни после его смерти в Азербайджане не было второго такого смертного, которого бы так же чтили святым. Многое вокруг его имени покрыто еще тайной, но одно не вызывает сомнений - нашим современникам довелось видеть последнего сеида Азербайджана. С уважением Раджабова Эльнара. P.S Из рассказа своей бабушки. Она является родственницей Мир Мовсум Ага. ________________________________________