Кочевая жизнь какаду по имени Жако. Гл.2

Глава 2. Мечты, мечты... Мой первый владелец, Фазиль, всегда хотел быть моряком. Точнее, он хотел стоять на причале, в белом кителе и морской фуражке, с дымящейся трубкой в зубах, держа в руках клетку, в которой важно сидит большой, белый попугай. Почему-то он считал, что в таком виде будет неотразим, и все городские красотки падут к его ногам. Как уж на самом деле складывалось его жизнь до моего появления - не знаю, а повторять его рассказы не хочу. Потому что по моему, попугайскому мнению, слов там - кукурузное поле, а правды - пару зернышек Первый раз я увидел его, когда он подошел к моему продавцу, с неудовольствием покосился на плешивого старого болтуна, дремавшего в соседней клетке, и сказал: -Слушай, дарагой, я белый папугай жако* ищу. -Ну, так вы его тут и имеете, - и продавец, продолжая плеваться шелухой семечек, которыми щедро делился со мной, ткнул большим пальцем через плечо по направлению моей клетки, - Таки да, натуральный жако. -Скажи, дарагой, ты уверен, что это жако, даа? - спросил человечек и доверительным тоном добавил, - Панимаешь, мне сказали, что белый жако очень хорошо разговаривать научить можно. -Шо, это не жако? А ну, - и продавец обратился ко мне, - Эй, Жако, Жако, Жакоша... Я в ответ радостно засвистел. И стал Жако на всю жизнь. Мужичек раскурил трубку, восхищенно поцокал языком и незаметно исчез. Продавец, уже подсчитывавший барыши от продажи попугая, то есть меня, в сердцах плюнул ему вслед и пробурчал: -Босяк. А с виду честный фраер... Но мужичек бесследно не исчез. Он приходил на толкучку перед закрытием почти каждый день. Стоял недалеко от моей клетки и смотрел на меня. Можете назвать это интуицией, но я был уверен, что именно этот маленькиий, черноусый и носатый человек купит меня. И я старался произвести на него впечатление. Я грациозно раскачивался на трапеции, танцевал, высвистывал попурри "сказки австралийского буша" и задорно поднимал свой желтый хохолок. Мой поклонник хохотал как ребенок, в восторге хлопал себя по ляжкам и говорил, не обращаясь конкретно ни к кому: -Ада, вот дает, ээ. Кёпяй оглы (азер. Сукин сын)... Маладес, ааа... Конечно, зрителей на моих представлениях собиралось немало, но я старался исключительно для него. Что поделаешь, уж как-то очень он мне пришелся. Мой продавец совсем не возражал, когда вокруг собиралась толпа. Надеялся, что из толпы пробьется к моей клетке потенциальный покупатель. Но народ, обмениваясь впечатлениями, расходился, и оставался только маленький усач, попыхивающий трубкой. Он уже несколько раз разговаривал с моим продавцом, но переговоры ничем не кончались. Однако однажды они проговорили очень долго, спорили, ругались, а, в конце концов, ударили по рукам. И усач чуть не вприпрыжку убежал с толкучки, на ходу обернувшись и крикнув мне: -Завтра, ааа... На следующий день меня торжественно внесли в комнату, где жил Фазиль. Он сел на кровать и посмотрел на меня счастливыми глазами. Почти весь комплект для осуществления мечты был собран. Трубка уже давно была куплена и освоена, фуражка припрятана в надежном месте, клетка с попугаем торжественно стояла в углу, так что дело было за малым - белым кителем. Но по неизвестным мне причинам добывание кителя затянулось на пару лет, а когда он, наконец, был добыт, мы отправились домой, в родной город Фазиля. Я этому даже обрадовался. По рассказам Фазиля, у него была шикарная квартира в обалденном месте. А мне уже давно надоела жизнь в общежитии, устроенном в одной из квартир старого одесского дворика. Ну, посудите сами, каково интеллигентному попугаю жить в одной комнате с тремя босяками. Я им это каждый день и кричал в глаза: "Босяки, босяки, босяки". А они в ответ швыряли в меня грязными носками и окурками. Я уже не говорю про громкие женские стоны и взвизги по ночам. Я все это мужественно терпел. Но отомстил им полной мерой в день нашего отъезда, начав с рассвета декламировать древний попугайский эпос. Произведение было объемное, я в этот день был в голосе, а они маялись головой с прощального перепою, так что это кошмарное пробуждение они запомнят надолго. Долго ли, коротко ли, но мы, наконец, добрались до родного города Фазиля. И его мечта почти осуществилась. В белом кителе и морской фуражке, с дымящейся трубкой в зубах, держа в руках клетку, в которой важно сидит большой, белый попугай, он стоял на перроне вокзала. Перрон - это, конечно, не причал, но по сравнению с остальным, такая мелочь, что на нее можно было просто не обращать внимания. Он сдал в камеру хранения чемодан, в котором лежали его вещи, подарки для родственников, купленные на незабвенной толкучке и небольшой фунтик подсолнуховых семечек для меня, и гордо прошел со мной через полгорода к своему дому, торжественно раскланиваясь и обмениваясь рукопожатиями со знакомыми. * Для незнакомых с попугайскими реалиями – попугаи жако (это не попугаи какаду) не бывают белыми, но славятся хорошей обучаемостью и повышенной болтливостью.