Попутчик

Щуплая мужская фигура шла сквозь серую пелену дождя вдоль рядов разновеликих автомобилей, увязших в огромной пробке. Капли падали на мокрый капюшон, доползали до его края, срывались вниз и путались в мокрых волосах, скользили по щекам, похоже, совершенно не мешая неторопливому движению человека настречу застывшим машинам. Мне показалось, что останавливаясь время от времени и терпеливо вытирая ладонью воду с лица, он ненавязчиво высматривает кого-то в этой длинной разноцветной очереди. Дождь барабанил по крыше, радио пыталось заглушить этот мерный шум, и я не сразу понял, что остановившись у моей машины он обращается ко мне. Уменьшив громкость, приоткрыв окно и морщась от водяной пыли, летевшей в глаза, я услышал: -Не подвезете? Приготовившись привычно отказать, я вдруг почувствовал, как странно неповоротлив мой язык, как замирает он в сонной неподвижности, и вместе с этим неведомо откуда наполняет меня твердая уверенность, что я не должен, да и не в состоянии, отказать этому промокшему человеку с печальной улыбкой на губах. Даже мелькнувшая на задворках сознания мысль о том, что промокнет чехол на сидении, не подстегнула неповоротливый язык к отказу. Раздираемый противоречиями, недоумевающий и растерянный, я просто кивнул. Он открыл дверь, опустил на пол промокший рюкзачок, и, удивив меня, проворно достал из него большой кусок полиэтилена, умело накрыл им сидение, и только после этого сел в машину. Проведя ладонями по мокрым щекам, покосился на рулон бумажных полотенец и спросил: -Можно? Я приглашающе повел ладонью. Он обрадовано оторвал сразу несколько полотенец и стал вытирать лицо. Размокшая бумага, не выдержав знакомства со щетиной, заметной только пристальному взгляду, оставила несколько катышков на щеках и над кадыком. Я, положив подбородок на руки, заброшенные на руль, внимательно смотрел на дождевые капли, шлепающие по стеклу, и мучительно старался понять, что же заставило меня, вопреки всем моим принципам, пустить в машину этого промокшего типа. Потом повернул голову и уставился на него. Он заметил мой взгляд и улыбнулся в ответ. Потеплели глаза, прыснули морщинки от глаз к вискам, мелькнули не очень ровные зубы. И как же хороша была эта улыбка, как хороша… В ней теплилось дружелюбие, чуть оттененное легким смущением и глубокой признательностью, приязнь и доброжелательность. И я не заметил, как расплываюсь в улыбке сам… ... Нет, она была не просто хороша, она была великолепна… Мягкая, как кожа младенца, теплая, как луч весеннего солнца и бодрящая, как отблеск костра в зимнем лесу. Россыпью солнечных зайчиков на шкодливой морской волне обрушилась она на меня. Негой и блаженством взорвалось мое сердце, счастьем и уютом наполнив меня, ласковой щекоткой пробежав по носу и увлажнив глаза. Голова счастливо отделилась от тела и заплясала где-то в вышине, беззаботно играя в пятнашки с улыбчивым солнцем. Дождь золотыми потоками барабанил по крыше, а чей-то голос ласково прожурчал в моих ушах: -Что ж вы стоите, все уже тронулись. Я видел краем глаза, что стоп-сигналы впереди стоящей машины отдалились от меня, но чтобы двинуться вперед, надо было перестать смотреть на попутчика, потерять его улыбку. А это казалось мне кощунством. Мне так не хотелось отводить от нее глаз... Мы медленно тронулись вперед, все реже останавливаясь и все увереннее набирая скорость, выбираясь из болота заурядной автомобильной пробки. Попутчик задремал, пригревшись. Растаяла его улыбка, уступив место спокойствию сна. Я уже не смотрел на него, втянутый в бешеный ритм скоростной трассы, да и особой необходимости не было. Его улыбка светло присутствовала во мне. Где-то на окраине сознания теплился неяркий огонек, наполнявший меня уютом и теплом. Его неброское мерцание совсем не мешало думать, оно как бы чуть подцвечивало мысли, убирая мрачные, темные тона и наполняло душу улыбчивым оптимизмом. И улетели ввысь, рассыпавшись синими искрами, подробности последней семейной ссоры, зеленой змейкой скользнула под корягу болезнь сына, и он весело захохотал, встав на ноги и обнимая солнце. И когда замелькали перед глазами указатели съезда с трассы и надвинулись пригороды, я почувствовал, что весь наполнен счастьем, верой в удачу и любовью ко всему человечеству... -Вы можете здесь остановиться? - спросил меня тихий голос. Я выбросился на парашюте из облака своего счастья и медленно стал снижаться. Проявились дымные пригороды, обдали окна грязной водой попутные машины, но на душе было светло и радостно. -Куда же вы по такой погоде?- недоуменно спросил я. -Не беспокойтесь, мне тут буквально два шага через лужайку да рощицу. За кронами деревьев действительно белели какие-то дома. Попутчик проворно выбрался из машины, вытянул свой полиэтилен, как-то одним движением сложил его и запихнул в рюкзак. Потом внимательно посмотрел на меня, и, протягивая руку, сказал: -Удачи вам в пути. Повернулся и шагнул в кусты. Я смотрел на его удаляющуюся спину, ощущал какое-то непонятное шевеление в счастливой душе, но окончательно ощутил все лишь тогда, когда тронулся с места, медленно разбрызгивая лужи и набирая скорость. Когда на меня, вместе с очередным порывом ветра, обрушилось невесть откуда взявшееся странное знание, что мой случайный попутчик ушел совсем и навсегда, передав мне свой странный дар и бесконечный путь...