Детский язык

...Но всех чудес прекрасных на земле

Чудесней слово первое ребенка.

Петр Семынин Когда Ляле было два с половиной года, какой-то незнакомый спросил ее в шутку: - Ты хотела бы быть моей дочкой? Она ответила ему величаво: - Я мамина и больше никовойная. Однажды мы гуляли с ней по взморью, и она впервые в жизни увидела вдали пароход. - Мама, мама, паровоз купается! - пылко закричала она. Милая детская речь! Никогда не устану ей радоваться. С большим удовольствием подслушал я такой диалог: - Мне сам папа сказал... - Мне сама мама сказала... - Но ведь папа самее мамы... Папа гораздо самее. Было приятно узнавать от детей, что у лысого голова босиком, что от мятных лепешек во рту сквознячок, что женщина-дворник - дворняжка. И весело мне было услышать, как трехлетняя спящая девочка внезапно пробормотала во сне: - Мама, закрой мою заднюю ногу! И очень забавляли меня такие, например, детские речения и возгласы, подслушанные в разное время: - Папа, смотри, как твои брюки нахмурились! - Бабушка! Ты моя лучшая любовница! - Ой, мама, какие у тебя толстопузые ноги! - Наша бабуля зарезала зимою гусей, чтоб они не простудились. - Мама, как мне жалко лошадок, что они не могут в носу ковырять. - Бабушка, ты умрешь? - Умру. - Тебя в яму закопают? - Закопают. - Глубоко? - Глубоко. - Вот когда я буду твою швейную машину вертеть! Жорж разрезал лопаткой дождевого червя пополам. - Зачем ты это сделал? - Червячку было скучно. Теперь их два. Им стало веселее. Старуха рассказала четырехлетнему внуку о страданиях Иисуса Христа: - прибили боженьку гвоздями к кресту, а боженька, несмотря на гвозди, воскрес и вознесся. - Надо было винтиками! - посочувствовал внук. Дедушка признался, что не умеет пеленать новорожденных. - А как же ты пеленал бабушку, когда она была маленькая? Девочке четырех с половиною лет прочли "Сказку о рыбаке и рыбке". - Вот глупый старик, - возмутилась она, - просил у рыбки то новый дом, то новое корыто. Попросил бы сразу новую старуху. - Как ты смеешь драться? - Ах, мамочка, что же мне делать, если драка так и лезет из меня! - Няня, что это за рай за такой? - А это где яблоки, груши, апельсины, черешни... - Понимаю: рай - это компот. - Тетя, вы за тысячу рублей съели бы дохлую кошку? Басом: - Баба мылом морду моет! - У бабы не морда, у бабы лицо. Пошла поглядела опять. - Нет, все-таки немножечко морда. - Мама, я такая распутница! И показала веревочку, которую удалось ей распутать. - Жил-был пастух, его звали Макар. И была у него дочь Макарона. - Ой, мама, какая прелестная гадость! - Ну, Нюра, довольно, не плачь! - Я плачу не тебе, а тете Симе. - Вы и шишку польете? - Да. - Чтобы выросли шишенята? Окончание "ята" мы, взрослые, присваиваем только живым существам: ягнята, поросята и проч. Но так как для детей и неживое живо, они пользуются этим окончанием чаще, чем мы, и от них всегда можно слышать: - Папа, смотри, какие вагонята хорошенькие! Сережа двух с половиною лет впервые увидел костер, прыщущий яркими искрами, захлопал в ладоши и крикнул: - Огонь и огонята! Огонь и огонята! Увидел картину с изображением мадонны: - Мадонна с мадоненком. - Ой, дедуля, киска чихнула! - Почему же ты, Леночка, не сказала кошке: на здоровье? - А кто мне скажет спасибо? Философия искусства: - Я так много пою, что комната делается большая, красивая... - В Анапе жарко, как сесть на примус. - Ты же видишь: я вся босая! - Я встану так рано, что еще поздно будет. - Не туши огонь, а то спать не видать! Мурка: - Послушай, папа, фантазительный рассказ: жила-была лошадь, ее звали лягавая... Но потом ее переназвали, потому что она никого не лягала... Рисует цветы, а вокруг три десятка точек. - Что это? Мухи? - Нет, запах от цветов. - Обо что ты оцарапался? - Об кошку. Ночью будит усталую мать: - Мама, мама, если добрый лев встретит знакомую жирафу, он ее съест или нет? - Какой ты страшный спун! Чтобы сейчас было встато! Лялечку побрызгали духами: Я вся такая пахлая, Я вся такая духлая. И вертится у зеркала. - Я, мамочка, красавлюсь! - Когда же вы со мной поиграете? Папа с работы - и сейчас же за книгу. А мама - барыня какая! - сразу стирать начала. Все семейство поджидало почтальона. И вот он появился у самой калитки. Варя, двух с половиной лет, первая заметила его. - Почтаник, почтаник идет! - радостно возвестила она. Хвастают, сидя рядом на стульчиках: - Моя бабушка ругается все: черт, черт, черт, черт. - А моя бабушка все ругается: гошподи, гошподи, гошподи, гошподи! Юра с гордостью думал, что у него самая толстая няня. Вдруг на прогулке в парке он встретил еще более толстую. - Эта тетя заднее тебя, - укоризненно сказал он своей няне. Замечательное детское слово услышал я когда-то на даче под Питером в один пасмурный майский день. Я зажег для детей костер. Издали солидно подползла двухлетняя соседская девочка: - Это всехный огонь? - Всехный, всехный! Подходи, не бойся! Слово показалось мне таким выразительным, что в первую минуту я, помнится, был готов пожалеть, почему оно не сделалось "всехным", не вошло во "всехный" обиход и не вытеснило нашего "взрослого" слова "всеобщий". Я как вижу уличный плакат: ВСЕХНАЯ РАБОТА НА ВСЕХНОЙ ЗЕМЛЕ ВО ИМЯ ВСЕХНОГО СЧАСТЬЯ! Так же велика выразительность детского слова сердитки. Трехлетняя Таня, увидев морщинки на лбу у отца, указала на них пальцем и сказала: - Я не хочу, чтобы у тебя были сердитки! И что может быть экспрессивнее отличного детского слова смеяние, означающего многократный и длительный смех. - Мне аж кисло во рту стало от баловства, от смеяния. Трехлетняя Ната: - Спой мне, мама, баюльную песню! "Баюльная песня" (от глагола "баюкать") - превосходное, звучное слово, более понятное детям, чем "колыбельная песня", так как в современном быту колыбели давно уже сделались редкостью. Повторяю: вначале эти речения детей казались мне просто забавными, но мало-помалу для меня, благодаря им, уяснились многие высокие качества детского разума. Корней Чуковский Отрывок из книги "От двух до пяти"