Прыжок с вышки

После окончания занятий в авиамодельном кружке при Доме Офицеров, мы с Зауром, как всегда, устремились на бульвар, надеясь обрести здесь привычную прохладу бриза. Сегодня мы мастерили огромный воздушный шар и даже запустили его во дворе, предварительно наполнив его угарным газом. Возбужденные и довольные мы, ещё пацаны, были заворожены романтикой воздухоплавания. В разгаре были летние каникулы и потому времени у нас было в избытке. День был знойный и хотелось окунутьтся в прохладную негу моря, так заманчиво манившую с баллюстрады бакинского бульвара.
Синева Каспия так благопристойно сливалась вдали с бирюзой неба, что было непонятно, чье влияние преобладает в этой вечной дружбе. Чайки привычно горлопанили свою матерщину по поводу некачественных отбросов, поставляемых им городской канализацией. Но, в конце-концов, довольствовались этими дарами человечества.
- кто-то должен был заниматься чисткой набережной. Собственно, без их крика и мелькания бульвар терял свой имидж, по крайней мере, бакинский.
Вяло, но целеустремленно, мы брели по раскаленному асфальту в сторону прогулочной пристани, дабы претворить свое намерение в действие, а именно "с ветерком" прокатиться на катере. И мы его вскоре получаем, стоя на "носу" морского лайнера и с удовольствием созерцая абстрактные пятна, намалеванные морской пучиной из специального нефтеносного коллора. Они игриво плясали на волнах, возбуждая наше юношеское воображение. Но вот катер делает круг почета вокруг одиноко качающегося бакена, задумчиво уставившегося в одну точку.
Развернувшись на 180 град. мы вдруг обнаруживаем секрет его заинтересованности.
Это расплывчатое видение было, ни что иное, как уникальный, выплывающий нам навстречу из серой пелены тумана, наш неповторимый Баку.
Вот он начинает все четче вырисовываться, постепенно, как кокетливая девушка, показывая отдельные свои соблазны. Приблизившись, вы начинаете воображать, что это, местами, ещё молодая женщина. И только вблизи, обозрев обманчивые округлые формы древней Девичьей Башни, убеждаетесь, что, вообщем-то, это довольно интересная зрелая женщина.
Но пристань уже рядом и приходится прощаться со своими грезами и, что ещё печальней, с "ветерком". Я глянул на безоблачное небо и обнаружил, спускающийся с бакинской "эйфелевой" вышки - белоснежный парашют.
"Идея, это было то, чего нам сейчас не хватало!"
Мы с Зауром одновременно переглянулись и наши ноги сами повернули в сторону вышки.
- Как это мы раньше не додумались до такой простой мысли - спуститься на парашюте?- поделился я такой удивительной мыслью со своим приятелем.
- Ты прав - рассудительно согласился Заур и глубокомысленно добавил - время подошло!-
"Как здорово сказано - позавидовал я товарищу - не зря у него отец- музыкант"
Папа у Заура был трубач в оркестре филармонии и, разумеется ( а как же иначе проживешь), подрабатывал на свадьбах, но больше на похоронах. Заур планировал в будущем научиться играть на трамбоне - он считал, что чем больше по размерам инструмент, тем больше заработок.
- А как у нас с деньгами? - задал я, вечно тревожащий меня вопрос. У Заура, как обычно,
денег оказалось больше ( папа музыкант!!). - Нет, я не пойду, спустимся в следующий раз.
- Да, ладно, сегодня я плачу - спокойно сказал Заур, зная, что мой отец погиб на фронте.
- Хорошо, но в следующий раз - моя очередь - произнес я, одновременно просчитав в уме сколько дней мне придется урезывать свои расходы на кино и мороженное.
- Тогда вперед! - Подытожил Заур и мы браво направились к вышке. Той самой, которая была создана инженером Бержец из конструкций завода "Бак.рабочий" и 28 апреля 1936 года приступила к своим хлопотным обязанностям. Высота её состовляет 70 метров с площадками для прыжков в 20, 25 и 60 метров.
Подъём проходил в спокойной и уверенной обстановке. Достигнув первой площадки, мы остановились пораженные откровенной, не отгороженной высотой. Это было не выглядывание из окна пятиэтажного дома (самого высокого по тем временам), когда ты надежно защищен стенами. Здесь же был скелет соединений железных уголков и балок, насквозь и весьма ненадежно открытых для свободного падения.
Я посмотрел на Заура и увидев, что он побледнел, как очевидно и я, успокоился : "значит не я один дрефлю".
Дальнейший подьем был для нас уже более осторожным и осмотрительным.
Перед тем, как наступить на ступень, хотелось убедиться, что она цела и не шатается.
Ведь глядя на неё, была видна вся жуткая высота пройденных лестниц. Пришлось не смотреть вниз и положиться на исправность ступеней.
"Наверх и вперед" - скомандовал "про себя" я и, вероятно, Заур тоже. Так мы благополучно добрались до второй парашютной площадки. Встретивший нас ветер, во всю свою мощь, пытался сбросить нас с неё, но мы упорно сопротивлялись его настойчивости, как, впрочем, и вся остальная небольшая очередь храбрецов. Стоять на, открытой всем ветрам, высоте, не имея за собой надежной стены, было как-то неуютно. Не оставляло впечатление оголенности и беспомощности. Не буду скрывать и страха тоже. Но если не смотреть вниз и по сторонам - какой же смысл был поднимаиться на эту верхотуру.
"Я ведь на парашюте все увижу" - успокоился я, устремив свой нетерпеливый взгляд в спину, стоящего в очереди передо мной, Заура.
"А интересно- куда смотрит Заур? "- проследил я за его глазами - естественно, они внимательно изучали анатомию спины впередистоящего верзилы.
"Все в порядке" - подумал я словами Заура. В этот момент, согласно очередности, верзила шагнул к сидению парашюта. Повозившись над ним, служащий дал вниз команду и корзина с её содержимым быстро устремилась вниз. А ещё через минуту раздался мощный рев
приземлившегося. Мы недоуменно и разочарованно посмотрели на служителя, мол "и это всё". Он понял : " Парень был тяжел, как бык - вот и спустился быстро" - успокоил он нас,
легонько подталкивая Заура к корзине. Заур, быстро проглотив слюну, мужественно
замер под множеством затяжных ремней. Затем, едва сделав прощальный жест, он был вытолкнут в воздушное пространство. Его неуверенный крик "Не поминайте лихом!" резко полоснул меня по нервам.Парашют медленно пополз вниз, удостоверяя правоту дежурного.
Вскоре, сквозь нервозное волнение, я услышал радостное блеяние, твердо стоящего на земле, друга. Он призывал меня не волноваться и успокаивал своим обычным: "все будет в порядке" , как будто я расчитывал на обратный эффект.
Вернувшаяся корзина ждала меня, как электрический стул приговоренного к казни.
Но билет был куплен и, следовательно, пути к отступлению нет. Позади меня ждала очередь. И...я пошел ватными шагами. Тут же на меня остервенело накинулся служивый и ловко перепеленал меня ремнями. Я не сказал: "поехали", ибо было ещё далеко до полета Гагарина и меня могли не понять. Я только криво ухмыльнулся и некстати подумал, через сколько же дней я смогу вернуть Зауру долг за эту пытку. Толчек и я обнаруживаю себя на высоте в подвешенном положении, но почему-то без движения "вниз". Дежурный метался от меня к телефону, стремясь договориться с "землей" о моем приеме. Но у них, почему-то, ничего не получалось и я продолжал раскачиваться в воздухе, как белье на веревке. Одновременно, подо мной мелькала земля, праздничная трибуна по приему парадов, соседнее с ней Мореходное Училище и, что самое забавное, огромный лозунг, прикрепленный на вышке: "Пятилетку в 4 года".
Я с интересом следил за облаками, до которых, оказывается, опять было очень далеко.
Чувство надежности, появившееся с креплением ремней, унесло мой страх, а колыхавшееся надо мной огромное полотнище парашюта, дополняло уверенность в безопасности моего положения.
Только сейчас я задался вопросом - а собственно почему я не спускаюсь? И долго ли эта ситуация будет продолжаться? Последний вопрос я немедленно довел до, уже порядочно взмокшего дежурного. Он странно посмотрел на меня, видимо, взвешивая стоит ли мне отвечать, а потом с досадой ответил: - Тебе, друг, каши надо больше есть.- и на мой недоуменный взгляд разъяснил - весу в тебе мало, вот противовес и не тянет. Сейчас внизу снимут часть противовеса и ты пойдешь вниз".
И действительно: освободившись от лишней тяжести, парашют дернулся и нехотя пополз вниз. Моё воздухоплавание по времени затянулось на несколько регулярных рейсов.
Я с удовольствием рассматривал букашек - людей снующих по аллеям бульвара.
Я казался себе этаким всесильным и могучим волшебником. Но вот я приблизился и узнал Заура. Он был такой маленький, величиной с ворону. Он махал мне руками и что-то неистово кричал. Я определил это по его раскрытому "клюву".
Я знал о чем он кричит и я убедился в своем предположении, когда, едва ступив на землю, услышал знакомое : - Я же говорил, что все будет в порядке!

Декабрь 2006 год