"Анилинщики"

                                                                                   "Анилинщики"   

Вместо эпиграфа                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                

 Подбил меня на написание этого рассказика один пост, а точнее подбил на очередное воспоминание. Вот и начал вспоминать да писать потихоньку.

Возвращение со стадиона после тренировки было примерно такое же, как и у того самого богатыря, стоящего перед камнем. Направо пойдёшь пешком до дома идти будешь, налево пойдёшь на трамвай попадёшь, ну а прямо пойдешь к электричке выйдешь. Выбор маршрута был переменчив, как и настроения наших девчат. Проехаться на электричке это было как получить дозу адреналина, нервы себе пощекотать. Знаю сейчас найдутся те, которые включат этот факт в мою биографию и будут при случае напоминать мне этот сюжет. Ну было это, было. Каюсь. До самой своей кончины кается буду.   

 Девочки бежали в кассу чтоб отдать свои копеечки и получить картонный квадратик, который назывался проездной билет. А мы стояли в сторонке. Потом подходила электричка и мы занимали своё место в тамбуре. Во внутрь нам совсем идти не хотелось. Так и ехали у дверей вагона.  Двери в то время открывались самими пассажирами так что всё было, как сейчас говорят ОК.

Проскакивали мимо строений разных, а мы получали свою дозу адреналина. Поезд подходил к перрону и надо было не рваться вперёд, а смешаться с толпой приехавших и проскочить мимо замусоленного толстяка в кителе с железнодорожными погончиками. Судя по всему, он был хоть и не высокого звания, но пост занимал очень важный. Он билетики у приехавших отбирал. Для чего это надо было большой секрет. А дальше была уже улица, хотя не в том понятии улицы, а была большая терраса с двумя лестницами вправо и влево, ограниченная по фронту парапетом. Как же интересно было взглянуть на копошащуюся толпу, которая подрожала броуновскому движению. Все двигались, а куда и зачем сверху было непонятно. Сквозь толпу продираясь, трезвонили во всю трамваи.  Звон их сливался во едино и перекрывал мерный гул толпы. Прибывал сверху очередной трамвай и выплёскивал очередную порцию для пополнения и без того плотной толпы.

Сверху приходил и трамвай под номером четырнадцать вот на нём могли приехать, и мы, выбрав у «камня» дорогу налево.

Путешествие на трамвае тоже имело свои прелести.  Кондуктор на остановке кричал «Пааадними вагон» и нам было весело. Дёргал кондуктор верёвочку, тренькал звоночек у вагоновожатого и вагоны отправлялись в путь. В вагоне (это смотря какой вагон будет) чаще всего садились вдоль «борта» плечом к плечу и окна оказывались за спиной.

Скучно.

Но мы уже наизусть знали всю дорогу. Вот проехали аллею, по которой мы пришли на остановку, проехали весь парк с его деревянной оградкой. Школа, поликлиника…. А дальше хоть что интересное. Кузнечный цех с горящими горнами и буханьем молотов. За цехом спортзал. В своё время зал тоже был каким-то цехом, но переделали его. Зимой раза два-три нам отводили его. От зала дикое впечатление холода, пробирающего до самых костей. На улице было в разы теплее. ПТУ, дом довоенной постройки и вагоны начинают взбираться на длинный подъём. И вдруг остановка. Это вожатый по договорённости останавливаться чтоб принять пассажиров.  В вагон поднимаются продавцы пирожков. Корзины, укрытые полотенцами из-под них дух горячих пирожков. Пирожки трёх видов: главные с мясом, есть с картошкой, а есть и с «павидлой».

После тренировки голод волчий, а может собачий.  Двузубой (специально у алюминиевой вилки выламывались два зуба по центру) вилкой откинув полотенчико достаёт продавец пирожок и выложив его на обрывок газетки подаёт тебе.  Только из-за этого стоило поехать на трамвайчике.  

Остановка у какого-то скверика. Меж собой мы его называем «Это который на остановке, около «Спартака».

А он оказывается имя собственное имеет. Зовут его «Бельвю». Сравнительно недавно узнал.

Красивое имя, почти по-французски. Это справа по движению, а слева большой пустырь. Этот пустырь я впервые увидел в году сорок втором, а может быть в сорок третьем (это для моих биографов). Мать прощалась с семьёй, которая жила в доме почти под пустырём. Семью высылали в Казахстан.

А пустырь долгое, очень долгое время занимали военные. А тогда мы шли по длинной лестнице. Справа, обрыв которым заканчивался пустырь, а слева стена дома, в который мы идём.

Небольшая комната и груда вещей сложенная посередине. Потом и не упомню что было. Наверное, всё как обычно слёзы и плач.

Другой спуск у этой «военной базы» шёл по другой стороне, это получается по улице Фабрициуса. Там было в разы интереснее. Слева та самая «колючка» ограждения, а зато справа в одноэтажке мастерская по изготовлению макетов. И если повезёт, то можно было постоять у макетов, которые вынесли на свежий воздух чтоб те подсохнуть и подышать могли. 

А дальше множество ступенечек на которые выходили калитки и воротца дворов. Очень всё это просилось на плёнку, но увы тогда я не снимал. И выходили эти ступенечки аж на Балаханское шоссе, как раз напротив подъёма на мост.

А трамвай начинал спуск с крутым поворотом, и мы со скрежетом колёс выезжаем на проспект Ленина, а там уж и остановка наша. По дороге можно забежать и водички попить. Вкусная там была.  А потом наша компания смешивается с толпой броуновской, и мы идём по Басина.

Девочек проводить надо.

Живут наши девочки все на одной улице. И до улицы той пешком, да с девочками, в которые мы чуть-чуть влюблены удовольствие - не передать.

По Басина до пересечения с Лейтенанта Шмидта толпа начинает рассасываться и совсем редеет. Дальше уже толпы нет. Впервые я появился в этом районе очень уж давно. И совсем несправедливо я написал «Я» как будто был один. Реже с отцом, чаще с тётей. Она любила почему-то эти два базара что на Басина. Правда мы все тогда её называли не Басина, а Балаханская. А толкучка была такая же. Всё так же толпа двигалась непонятно, как и непонятно куда. Зато было на что посмотреть. Один мужик, тот который «гимнастов» продавал чего стоил. Фигурка из дерева вырезанная, да окрашенная в цвета разные чудеса на турнике вытворяла. Разве не чудо! А ещё был один, тот ходил с бутылкой «поллитровкой».  А в бутылку то кораблик упрятан. Как он умудрился поместить кораблик в бутылку-тайна. Жаль только, что у кораблика паруса не были распущенны. Но всё равно стоило около него постоять да поглазеть. Но определённое место занимали продавцы открыток. Тогда открыток как таковых и не было вовсе. Разве что военных. Так на них рисунки не цветные были, а у продавцов цветные и с пожеланиями разными. Открытки эти девчата разбирали. Очень уж душещипательные были. На одних было «Лети с приветом и возвращайся с ответом» или «Люби меня как я тебя и будем верные друзья». Непонятно, но здорово. Открытки где-то в фотолаборатории изготавливали, а потом анилином раскрашивали. Особо не чикались одни мазком могли кроме лица девушки на фото прихватывали и платьице её. Но это так мелочи. Много я этих открыток повидал. И на стенках, и на ковриках. Особо много в общагах девичьих. А меня тронуло и возвернуло в прошлое на сайтах. Ведь и техника ушла «ой» как далеко, но так и остались в душе открыточки эти. Неумение, лень или раскрасить нормально невмоготу.  А скорее всего принцип «и так сойдёт», а ещё точнее «пипл схавает и не подавится». Даже восхищаться будут. Товарищи на тренировке сообщили – Слушай, а там фотография твоего друга выставлена, большая.

- Это какого такого друга?

-Да Володи Ткаченко.

Вот и пошёл посмотреть. Давно я его уже е видел вживую, а тут фотография.

Там, где Басина упиралась в «сабучинку» фотоателье появилось, вот там-то в витрине и была выставлена фотография для привлечения клиентов. Мой друг при всех регалиях своих. С лентой через плечо на ленту награды вывешены, много их. А самое главное фотография анилином раскрашена. Меня не впечатлила и вот тогда-то и услышал я это презрительно произнесённое – «анилиньщик». Это не про друга моего, а про тех, кто фотографию раскрасил. А про раскраску фотографий стоит вспомнить два женских портрета в витрине в ателье на Торговой. Это то, что напротив госбанка было. Потрясные портреты. И тоже раскрашены. Только раскраска маслом была. Был восторг и была постоянная толпа у витрины.  И сразу была видна рука мастера в этих портретах.  Долго висели портреты и долго собиралась толпа.

А потом после 1957 года на Басина появились «жучки». Это были деляги. За бесценок скупали облигации разных лет. Государство-то заморозило на долгие двадцать пять лет все выплаты по долгам. Вот и пошли облигации, в один день превращённые в красивые бумажки, в игрушки для детей. В магазины играли, в кассу играли. А умные люди скупали чемоданами эти игрушки. Это уж потом они предложили выкупить это добро.

Вот такая вот поездка на электричке, трамвае или на своих двоих в прошлое.

Придёт время и опять кто-то или что-то подтолкнёт мои воспоминания.

P.S. Думал уже всё вспомнилось о раскрасках ан нет.

Закончили с фотографиями начали с телевизорами. Скучно стало смотреть чёрно-белую картинку решили телевизор раскрасить. Но аппарат то не раскрасишь, но голь на выдумки хитра.

В каком-то из журналов заметка появилась как сделать ч/белую картинку на экране превратить в цветную.

Сначала в домашних условиях, потом и на полупромышленное производство вышли.

Значит так.  Обычную рентген-плёнку следовало искупать в растворе гипосульфита. Это закрепитель по-простому, а по-научному раствор натрия тиосульфата.  И когда светочувствительный слой станет прозрачным нанести на него анилином три полосы цветных.   Самая верхняя, конечно синий или голубой. Голубой (это не намёк) лучше. Небо этот слой собой представлять будет. Зависит от аккуратности как нанесётся. Следом за ним, чуть ниже, нанесём жёлтенький (лучше телесный, но вряд ли подобрать сможете), а третью полосу зелёную. Цвет надежды и он должен землю представлять. Хорошо просушить эту плёнку, а потом попытаться пришпандорить её на экран своего телевизора. Вот и всё, цветной телевизор готов. И такие вот плёнки продавались во всех магазинах радио частей.

Правда, для критичных людей было совсем непонятно, когда крупный план (лицо, например) на экране был окрашен в три цвета. Лоб голубой, чуть ниже где глаза у человека находятся в жёлтый, а подбородок и шея в зелёный.

А так что цвет присутствует и хорошо.  Зато какой эффект!