О двух ипостасях социализма: подневольном и добровольном

Пишет мне друг из Москвы, мнению которого я доверяю: "Я бывал в Израиле с 2000 года наверное по 2015 каждый год. Я видел эту жуткую тенденцию к отупению всех и вся. В 2000 это была хорошая страна которая отстаивает свои права на жизнь. В 2015 это уже было амебой, которая хочет удовольствий, развлечений и праздника. Не могу никоим образом осуждать израильтян, но факт есть факт."

У меня есть близкие родственники в Израиле, которым я, полностью доверяю и ко мнению которых прислушиваюсь. Но человек, который каждый год на короткий срок приезжал в Израиль, наверняка лучше тех, кто постоянно живёт в стране, ощущает динамику перемен. Я процитированное письмо моего друга отправил своей хорошей знакомой, которая живёт в Израиле, как минимум, два десятка лет. Она среагировала таким образом: "Он прав, идет полное разложение общества. Няньчатся с религией, наплодили паразитов, живущих за счет работающих и служащих в армии. А они голосуют за каждую блядь, которая им обещает продолжения банкета."

Всё это тем более печально, что это - калька также и с американского и европейского образа жизни. Можно сказать, общемировая тенденция. И каждому, обладающему какими-никакими мозгами безусловно хотелось бы понять причину происходящих перемен, которые могут понравиться только тем, которых Господь приговорил жить ниже плинтуса, а потом как-то вдруг потерял силы и желание поддерживать назначенный им порядок и они полезли вверх, но не с помощью собственных средств передвижения, а потому, что повсюду был введён запрет на плинтусы.

Любые диагнозы на тему социальных процессов, состоящих из наложения множества порой разнонаправленных и нестыкующихся составляющих, особенно ценны в тех случаях, когда они в нескольких словах позволяют описать консолидированную суть событий, составляющую смысл практически всех отдельно взятых компартментов человеческого существования. По мне, такой диагноз звучит следующим образом: "С того момента, как предок человека слез с банана, жизнь человеческого социума практически любого масштаба определялась умом, волей, вкусом и силой патрициев. Сегодняшняя тенденция ведёт к тому, что жизнь человеческого социума практически любого масштаба определяется безумием, безволием, безвкусицей и бессилием плебеев."

Я уверяю читателя в том, что отдаю себе отчёт в неадекватности использованных в данном случае терминов "патриции" и "плебеи". Я в школе терпеть не мог заучивать даты, но историю любил и всю жизнь старался совершенствовать свои знания о жизни далёких наших предков, поскольку в исторических очках современная жизнь читается без особого напряжения и с бОльшим пониманием. Дело в том, что использованные мною термины многим понятны именно в том значении, которое я имел ввиду и которое очень точно отражает тенденции развития. Главное в этом значении вовсе не то, что патриции были более богаты и более образованы, чем плебеи, а в том, что их было во много раз меньше.

Предложить диагноз, дать определение каким-то процессам, отразив общее впечатление, подсознательное цельное восприятие наблюдаемых явлений, очень важно. Намного труднее сформулировать причино-следственную связь, позволяющую связать прошлое, настоящее и будущее. Без сформулирования причины диагноз будет выглядеть одним из многих потенциальных взглядов на проблему или, говоря словами А.П. Чехова, представлять собой нечто, похожее на сапог без подошвы. На мой взгляд, причина - в двух ипостасях социализма - этого заразного вируса социальной жизни, который в обоих видах функционирования облигатно сопряжен с коррупцией, воровством, блатом и снижением потенциала развития.

Социализм - это всегда система всенародного надувательства, основанная на эволюционно врезанной в геном человека любви к халяве. Предки человека, жившие сотню тысяч лет тому назад, всегда мечтали найти такое место, где можно было бы от пуза полакомиться съедобными грибами или корешками. Эта мечта получить без труда что-то очень важное для повышения качества жизни присуща каждому человеку и эволюционно в нём закрепилась, правда, в чрезвычайно различной степени хотения. Любой вид социализма, что венесуэльский со ста тысячью процентов инфляции в год, что шведский, построенный на эксплуатации капиталистического способа производства, в основе своей имеет две составляющие: использование страсти к халяве и наличии двух неравных по численности групп населения: охмурителей (читай, патрициев!) и охмуряемых (читай, плебеев!). Генетически врезанная в человеческое существо страсть к халяве остаётся неизменной, что при социализме, что при капитализме. Капитализм от социализма отличается тем, что страсть к халяве в целом рассматривается как нечто аморальное, хотя и не незаконное. И только.

А вот численность охмурителей и охмуряемых в условиях кондового капитализма сильно отличается от численности в условиях социализма. При капитализме те и другие представляют собой нечто, близкое к гомогенности, они взаимодействуют на уровне всех социальных страт. Это - работники наёмного труда и их наниматели. При социализме же существует централизация охмурителей, количество их относительно небольшое и строго контролируемое, а главное - в числе охмурителей всегда поддерживается строжайшая дисциплина. Иногда по тем или иным причинам в странах социалистического идиотизма вызревает необходимость резко расширить страту охмурителей, как это, например, было с хунвейбинами в Китае, с обладателями звания членов компартии в России. Но после употребления хунвейбинов Мао отправил десять миллионов этих клоунов в лагеря исправления, где они почти все погибли от голода и холода, а члены компартии в России дружно порвали свои партийные билеты, когда они перестали быть источником халявы, но - и это очень важно! -  социализм от этого никак не изменил природу своей острой патогенности, например, в условиях путинизма. Разве что усилился консолидированный характер охмурительства и число охмурителей, поскольку от безнаказанности резко повысились аппетиты.

Так чем же отличаются эти две ипостаси социализма? Вот здесь всё просто, и в этом объяснение озвученного мною диагноза, в этом причина того разухабистого идиотизма, проявшегося в том, что в Конгресс США было избрано заметное число немыслимых ранее похабных дегенератов. Как я уже отмечал, любой социализм - это наглая ложь, основанная на эксплуатации заложенной в человеке страсти к халяве. В СССР трудящимся выдавали от четверти до трети заработанного, от двух третей до трех четвертей отбирали правящие страной охмурители. Охмуряемым отпускали какое-то количество награбленного в виде бесплатной медицины и бесплатного образования. Основная часть награбленного шла на защиту от прозревших местных бывших дураков и на удержание возможности держать дураков в кулаке в условиях капиталистического окружения. И люди, стоя в очередях за кем-то обглоданные костями из супового набора, верили в то, что партия и правительство заботятся о них, тратя не их родные уворованные у них деньги, а что-то такое, что их мозги с силу тотальной задурённости предположить были просто не в состоянии.

В "бесплатную" медицину и в "бесплатное" образование окончательно и бесповоротно в СССР верили генетические плебеи и плебеи, вновь изготовленные идеологическим отделом ЦК КПСС. В эту несусветную бесплатную чушь до сих пор верят многие даже из числа тех, которые, покинув советскую родину, нашли счастливое, неголодное пристанище в Америке, поскольку несколько поколений жертв интенсивной пропаганды привели к массовой психопатологии. Подавляющее большинство охмуренного населения, никак не менее 86% голосовавших за уголовника-подполковника, верили в то, что основным законом социализма является "максимальное удовлетворения всё возрастающих потребностей трудящихся". Как-то не задумываясь, верили, переплачивая спекулянтам огромные деньги за джинсы. А вот для тех, кто начинал понимать, что к чему, и не пускал слюни счастья в убогой стране, строились концентрационные лагеря, психушки, тюрьмы... То есть здесь речь идёт о такой ипостаси социализма, когда ложь, без которой социализм просто-напросто существовать неспособен, вбивалась в сознание людей со страшной, неумолимой силой.

Но вот прошло время и цивилизационный прогресс осчастливил нас телевидением, телефонами и смартфонами, интернетом, компьютерами, поисковыми системами, в которых можно что-то выпячивать, а что-то прятать очень глубоко... И выяснилось, что существует намного более эффективный путь нести социалистическое враньё в массы. Между охмурителями в капиталистическом обществе существует жуткая конкуренция. Если нормальный лектор за получасовую лекцию может по максимуму заработать тысячу долларов, то один хорошо известный любитель врать под присягой с женой за пол часа трёпа зарабатывали сотни тысяч долларов. Согласитесь, что таких "умельцев" единицы. И вот эти умельцы как-то сразу сообразили, что очень трудная в практической реализации ипостась социализма с психушками, лагерями, расстрелами, круглосуточной слежкой и т.п., может быть наменена простой системой централизованного вранья.

Основываясь на генетически врезанной в человека потребности в халяве, новая когорта охмурителей поняла и начала активно претворять в жизнь новую систему социалистического охмурения. Например, выбирается какая-та страта населения, которая которая традиционно отторгается обществом по причине аморальности. С помощью средств массовой информации этот выбранный вид плебейства начинают отбеливать и превращать в некое достоинство, которое ранее не сумели разглядеть. Так, например, омерзительное извращение под названием гомосексуализм, довольно быстро превратили в некую общечеловеческую ценность, которой якобы в настоящее время страдает подавляющее число лиц мужского пола. Понятно, что все эти новые половики испытывают неодолимые чувства признательности и симпатии к охмурителям, которые превратили их в высокоценимых, но неизлечимых идиотов. Точно такого же типа финты проделывали с мусульманами, незаконными мигрантами и другими бывшими ненужными, но ставшими высоко ценимыми, благодаря активной деятельности охмурителей.

Таким образом, в условиях современного цивилизационного прогресса одна из двух ипостасей социализма становится мало эффективной и очень трудной в реализации, как, например, на Кубе, в Венесуэле, в России, в то время как вторая ипостась социализма очень удобна в эксплуатации и со скоростью раковой опухоли распространяется в Америке, Европе, Китае, в том же Израиле, с упоминания которого я начал этот текст. Отличие в этих двух формах социализма в том, что в одной из них, старомодной и малоэффективной, извилины расправляются у населения насильно, в то время как у новой "очень прогрессивной" формы социализма население само с радостью подставляет мозги для того, чтобы с помощью СМИ им распрямили извилины. Но для обоих ипостасей социализма характерно то, что восстановление расправленных извилин исключено, этот процесс категорически необратим. Если каким-то непонятным пока что образом этот процесс плебеизации населения не будет остановлен, то библейский армагеддон в совсем недалёком будущем покажется детсадовским утренником.