Все опять боятся Вирджинии Вульф

Давайте расскажу вам содержание, кто не знает.
В одном университетском городке, после бурной вечеринки одна профессорская семейная пара постарше пригласила другую семейную профессорскую пару помоложе в гости, чтобы продолжить гулянья. Посидели, поговорили, рассказали друг другу про все скелеты в своих шкафах, самые отвратительные и мерзкие. Жена из пары помоложе, абсолютно серая мышь, нализалась до чертиков  и легла отдохнуть на полу в ванной в обнимку с бутылкой бренди, в то время как ее муж (ничего так себе - симпатичный) и жена из пары постарше занялись, крайне неудачно, судя по последующим нелицеприятным репликам разочарованной женщины, любовью в спальне наверху. "Обманутый" супруг, которого предупредили заранее о намеченной измене, "отупев" от горя, успел посидеть у камина с трубкой и книжкой, а потом пошел в сад, за цветами для любимой супруги. Под утро гости пошли домой, а хозяева легли спать.
Абсурд, скажете вы. Ну да, Эдвард Олби принадлежит к отряду драматургов абсурдистов, типа Беккета и Ионеско.
Пытка, скажу я! Пытка, средневековая пытка смотреть на то, как в течение трех часов два человека, абсолютно реальные, из нашей жизни, прожившие вместе много лет, одинокие, несчастные, жестокие и обезумевшие,  распинают себя и своих гостей, доводя до полуобморочного, агрессивного состояния зрительный зал, который  почти все время (о, загадочная американская душа!) умудряется весело смеятья там, где только саркастическая улыбка может перекосить лицо с широко открытыми от ужаса глазами.
     Бродвей поставил "Кто боится Вирджинии Вульф? " в ознаменовании пятидесятилетя премьеры  этой пьесы  здесь же, на Бродвее. Тот спектакль шокировал всех, заставил говорить, обсуждать, возмущаться. Одноименный фильм с Бартоном и Тейлор получил кучу Оскаров.
     "Нам не страшен, серый волк, серый волк, серый волк..." Страшен, по-прежнему страшен! Какие же мы (они!) свиньи, как мы (они!) мучаем друг друга, мужья и жены, одновременно такие близкие и такие далекие и что есть брак, если не долгая дорога в кандалах от плотских и иных радостей к разочарованию, равнодушию, отупению и ненависти. Или мы просто так любим?