Данко, инопланетянин и канал.

Мода тогда была такая – чеканки, гравюры да коряги разные.

Вот и у меня было аж четыре коряги: финиширующий бегун, ведьма, идол (а может инопланетянин) и рука дарящая (а может рука Данко). Бегун ушёл к моему товарищу, ведьма не прижилась у нас в доме. Супруга с нею характером не сошлась – уж больно страшная. Остались две и стоят они на полке перед книгами «коряжки» из командировок привезённые.

Собираю свою фото сумку, точнее её бытовую часть –мыло да полотенце, а фотоаппараты в институте загружу.

А сын мне – Пааап, а ты мне чего-нибудь привези из командировки.

А что можно привезти из районов сельских. Но что-нибудь придумаю. В одну из поездок привёз камушек красивый. Долго он у нас на полках лежал, а при переезде исчез.

Все командировки перемешались у меня в памяти и получилась этакая сборная селянка, но по сути всё правильно.

В одну из поездок сопровождали командировочных из Москвы. Тогда приехали начальник отдела с фотографом вот с ними нам и предстояло съездить на «голову». Так называли головные сооружения Самур-Апшеронского канала.

Был конец мая начало июня. На Самуре половодье.

На плотине, там, где Самур на части делиться водяная пыль такая, что фотоаппарат прятать приходиться. Кадр сделал и в сумку его.  Не погуляешь с «фотиком» кадр выбирая.

Одна часть Самура уходит через гребень плотины прямо – это его нормальное состояние. Пойма широкая и он разливается от берега до берега. Другая уходит каналом в Дагестан, а самая главная через отстойники в САК, это сокращено Самур-Апшеронский канал.

Вот здесь и начинается путешествие воды в наш город. Ведь своей воды в городе практически нет, а та что есть очень жёсткая и горьковатая. Хотя пить всё равно можно. Ведь пили в своё время её. 

Перемахнул Самур через шлюз, ворвался в отстойники (это первые), потерял свою скорость, бег замедлил и оставил часть песка, принесённого в камерах отстойника, а сам став чуть-чуть чище побежал дальше. А Акроме песка оставил мелочь всякую. Вот там и нашёлся глазастый инопланетянин. Он был вначале чуток подлиннее. Это я его укоротил, чтоб он эффектнее казался. Вот таким он у меня и сохранился.  

Дальше не могу удержаться и не показать на мой взгляд красивое сооружение.

Вначале канал уходил дюкером под землю. Дюкер — это тот же канал, но под землёй протекающий. Но объёма его не хватало и тогда построили через речушку ещё и акведук. 

Приехали мы тогда на автобусе и остановились там, где своё начало берут акведук с дюкером. В поисках кадра перебрались на другой берег, взобрались на склон, а вот и кадр, постоянно мелькающий в моей институтской фототеки.  Ну раз перебрались, да взобрались то снять надо бы. Знакомый кадр и убежать от него просто невозможно.

 Делаю несколько кадров. Полностью всё сооружение в кадр не помещается вот горизонт и приходится наклонить. Теперь назад можно. 

- А давай пойдём напрямую.

Подержали это предложение, а я промолчал.

Там вдоль акведука парапет проложен. Он не узок и не широк. Вот по нему и надо пройти метров пятьсот. Ну как все, так и я, хотя в душе кошки царапались.

Пошли. Я постарался быть замыкающим.

Путешествие не длинное, всего метров четыреста, но скажу я вам очень впечатляющее.

Представьте справа вода самурская навстречу бежит со скоростью дикой, а слева внизу земля и речуша протекающая. Иду и думаю, а куда я должен уронить свою сумку, чтоб потом отчитаться можно было что она у меня была.   Мои партнёры идут себе виды и пейзажи рассматривают, а я о сумке думаю.

А в саду, который виден с акведука, что-то уже созревать начало

– Вот бы туда забраться, а?

А у меня только мысль

- Мне бы только с этого акведука спустится, мне ни садов, ни кущ не надо. 

Обошлось и в фототеку очередной кадр добавился хотя и дублёр.

Мчится и мчится Самур в бетонные стены зажатый и наконец роздых ему дают.  Растекается он озером небольшим. Бег свой замедлил и ещё часть песка с собою принесённого здесь оставил.  

Это второй отстойник.

Он в естественных берегах. Правда, когда я бывал на нём он был уж изрядно заилен. А сейчас, если судить по фотографиям Гугла, вообще исчез.

После отстойника, Самур собрал всю воду во едино и опять побежал меж полей колхозных.  Обманчив этот культурный Самур. Приходит скот водицы испить, жажду утолить и много с крутых откосов канала срываются в воду. И тогда нет пощады от Самура, с собою забирает. Видели туши коров и быков, да и собачки попадались. Да что там собачки да коровки. Приехали мы тогда на пересечение канала с рекой Вельвели-чай. Там из этой реки канал пополняется. Сам канал через вершинку холма проходит и вниз на равнину срывается. Это местечко у «технарей» быстротоком именуется. Представьте, что и без того быстрая вода на этом участке ещё скорости добавляет. Как и положено обратились к смотрителю этого участка. У него домик, огород, сад. Воды сколько хошь. А это самое главное в хозяйстве.  Постоял он вместе с нами у кромки быстротока и рассказал историю недавно случившуюся – Приехал мужик на «волжаке». Отошёл по нужде за кустики ежевики, машинку на склоне оставил, а на «ручник» не догадался поставить. Одним словом, пока дела он свои делал «волга» его в быстроток и съехала. Долго её вытаскивали. Специальную технику подгоняли. Машина в водобойном колодце оказалась. Её туда поток загнал. Колодцы эти всегда проектируются и строятся там, где хотят скорость воды погасить. Вот в такую яму и затянуло машину.  По словам рассказчика, мало, что от неё осталось.  

Так, что суровая стихия эта вода и шутки с нею… Бежит дальше Самур. Ныряет дюкером под посёлок и дальше. Впереди можно и передохнуть. В городе Сиазань, на его окраине отстойник. Большой, но и он частично заилен и зарос. А в то время, моё командировочное, чтоб это не происходило земснаряд работал дно углублял, берега подчищал.

И падал Самур в тот отстойник с высоты, а чтоб удобнее было падать металлический водосброс соорудили.

 Следили за отстойником. Вот на одном из берегов этого озера и нашлась моя вторая кочерыжка.  Красивое сочетание дерева и камня. Это там, где река крутит и бросает камни как хочет со всего маха швыряет камешки играючи в деревья на берегу растущие. Влетает камень как пуля под кожу-кору дерева, а дерево затягивая рану оставляет камень под своей кожей. И получаются вещицы необыкновенные.

Что у меня получилось? Сердце Данко, так-сердце-то каменное, а может рука, дарящая что-то с намёком каким-то. Не знаю, но стоит на полке эта рука Самуром подаренная.

А каналу осталось всего чуть пробежать и вольётся он в озеро рукотворное – Джейранбатан.

Вот из него и заберёт себе водицу и Сумгаит, и Баку.

И всего-то пробежал канал с водой самурской сто восемь километров. Позже к ним добавились ещё семьдесят четыре, но это уже по Апшерону.