Диалоги с И.И. Парадокс Александра Фаталяна.

Так уж устроена долгая жизнь, что помнятся ярче не победы, но  поражения, моменты, за которые стыдно и поныне... И обиднее всего , переменить прошлое  нельзя...

На самом деле я  хочу написать вовсе не о своих комплексах, а о явлении, которое здесь, на сайте давно и небезосновательно подвергается сомнению - то ли оно было, есть,  то ли его не было никогда....

А не самое лучшее воспоминание из собственной жизни, так уж случилось, соседствует с памятью о человеке, который для меня был воплощением этого странного, неуловимого, иррационального понятия - бакинство. А где как не на БП порассуждать об этом?! За эти одиннадцать  с лишком лет, что я захожу на сайт, не раз порывался рассказать об этом человеке, но как то рука останавливалась и всё откладывалось на потом...

Я читал много чужих мемуаров, где рассказывалось о похожем, и мой сегодняшний герой совершенно не  претендует  на оригинальность, какую-то исключительность.  Я просто хорошо его знал в той давней бакинской жизни. И в системе  тогдашних жизненных координат его порывы и поступки не выглядели парадоксальными, скорее, я стал их ощущать таковыми, навсегда уехав из Баку.

Итак, я познакомился с Сашей в 1978 году. У меня "саоморганизовалась"  вынужденная пауза между обучением в Киевском вузе и в АзПИ. Пауза эта успешно прошла а в рядах Советской армии. А отсужив срочную службу, я восстановился с понижением курса в бакинский Политех. В Киев  возвращаться  мне было накладно, в семье к тому времени  образовался ещё один студент- второкурсник Азнефтехима - младший брат Юра.

Я попал в группу в которой учился Александр Фаталян. Невысокого роста, субтильного сложения, как потом выяснилось, достаточно болезненный, но необыкновенно приятный парень.Необыкновенно дружелюбный, за годы обучения я не могу припомнить ни одного маломальски резкого разговора его с кем либо из сокурсников.При том он отнюдь не был плюшевым, принципиальный и последовательный в своих словах и поступках, он удивительно умел ладить с окружающими людьми даже в спорных ситуациях. 

Мы быстро сошлись, подружились. Он как-то легко  принял моё старшинство и даже некоторую опеку, возможно потому, что я был старше на четыре года и прошел армию, а в в девятнадцать лет этого бывает достаточно. Удивляла, порой поражала, а порой , и такое бывало, раздражала его готовность придти на помощь ближнему и дальнему. Иногда это было смешно, иной раз выглядело нелепо и походило на фарс, но в этом был весь Саша . И последние деньги отдаст незнакомому человеку, попавшему в трудную ситуацию, и, сам вызвавшись, не ожидая просьб, поможет, чем может.  И уступит, если поймет. что его ближнему это нужнее - и очередь в буфет, и вариант куросовой, всё , что прикажете, кроме, разве что, партии в нарды. Идет наш Саша по городу и видит: женщина с молодой девушкой, явно приезжие, спрашивают у прохожих дорогу. Вы возразите мне, что в Баку  их, конечно же , отвели бы туда, куда гости города желают?! Это верно. Разумеется, Саша их проводил, в это нет ничего удительного. Город показал - опять же, для бакинца - в порядке вещей. Разместил на пару дней дома. В кругу семьи - и это не есть что-то для Баку неординарное! И то, что квартирка на Гянжлик,  двухкомнатная, в панельном доме,  а жил Саша  с братом, мамой и отцом, инвалидом по зрению все это тоже не большое геройство. Ну, поспали хозяева на полу в кухонке пятиметровой пару ночей, ничего страшного! И денег одолжили визитерам - тоже самое мне расскажут многие... Добрые люди, гостеприимные.

Таких людей  много было, наверное, их и сейчас немало в этом южном теплом городе. В отношениях между людьми Саша ждал встречного "бакинства", пусть не с  тем накалом самопожертвования и одержимости даже, который ему самому свойственны, но теплого, реально дружеского. Для него слово "земляк" " было синонимом слова  "друг" ...

Три с половиной года до окончанния института мы проучились вместе, часто бывали друг у друга, он у меня чаще, поскольку я жил в пяти минутах ходьбы от института. Саша был, помимо д своих достоинств, ещё и человеком, на голову которому сваливались различные мелкие неприятности. Ну, скажем, если у него на глазу возникал ячмень, то это непременно приводило к хирургическому осложнению. То же самое с зубными хворостями, растяжениями. вывыхами и прочими хворобами.... Однажды, после какого- то удаления зуба мудрости, он пришел до начала занятий ко мне, и тут ему стало совсем худо. Я уложил его на диван, дал обезболивающее, а сам пошёл на лекции. Через час приходит  мама,. открывает дверь,  а с дивана ей навстречу поднимается Саша с перебинтованной физиономией и быстро- быстро  говорит: - Вы не волнуйтесь, я не Игорь, я  - Саша... Немая сцена...

Очень сложно у него обстояли дела с военной кафедрой, и мне, как человеку отслужившему и совершенно индеферентному к дежурным угрозам и воинственным посулам наших военруков, приходилось его серьёзно прикрывать, особенно на офицерских сборах в Ахалкалаки. В этом смысле, все годы учебы он чувствовал себя как-бы за моей спиной, сам об этом не раз говорил. Он получал в ту пору с моей стороны те отношения, которые ожидал.

Я переехал в Москву сразу после окончания института. мы поддерживали связь. звонили друг другу, передавали какие-то посылки. Осенью 1981 года, когда женился мой брат , Саша , а он к тому времени серьёзно увлекался фотографией, сделал то, что на сегодняшнем языке называют "большой фотосессией". До сих пор его работы висят у меня, у мамы в доме, у Юры по стенам. Тогдашняя попытка отблагодарить Сашу была с неподдельным негодованием отвергнута, соглашение на бутылку Камю было достигнуто сторонами с большим трудом...

Но время шло. У меня появился малыш. И Сашина свадьба прошла без меня. Мы стали реже общаться. И вот, в 1985 году, произошла та самая история, которая навсегда развела нас с Сашей, и за которую мне по сих пор невыразимо стыдно. Позвонили Саша с женой и попросили меня записать его на врачебные консультации в столице. Это тогда было весьма непросто и мне пришлось попросить и тестя подключиться. Врачи нашлись. О приеме и обследовании в принципе договорились. Саша по телефону обрадовался и  сказал. что берет паузу, сообщит когда приедет...

И вот неожиданно раздается телефонный звонок - "Я на Курском вокзале". Я ему говорю я приеду через час. У меня дома гостит двоюродная сестра жены с ребёнком, свой малыш и тесть хозяин дома серьёзно болен -он сердечник.. Взять Сашу к себе я не могу, некуда, да и речи об этом не было!. Начинаю судорожно искать концы и через полтора часа нахожу ведомственную гостиницу институтскую в районе Рижского вокзала. Мчусь на Курский. Опаздываю минут на пятьдесят. Саши уже нет...

Жду там полтора часа. мобильные ещё в проекте. 1985 год. жена дежурит у телефона... Поздно вечером звонит Саша . опять с вокзала: "я себя плохо чувствую, я уезжаю. тут ребята знакомые помогли с билетом". И ...кладет трубку. На следующий вечер звонит его супруга, с армянской прямотой говорит мне. что же вы бросили больного человека, у него опухли ноги,он же к вам ехал. Стыдно, горько... Мы с Сашей больше не виделись... При всех привходящих обстоятельствах я себе эти пятьдесят минут опоздания никогда не прощу...Бакинцем можно быть только всегда, им нельзя быть по расписанию, или по обстоятельствам...

Сколько лет, десятилетий прошло. Саша Фаталян до сих пор учит меня. как стоит жить!

 Вот в этом и парадокс!