Получить забытый пароль
Нью-йоркские зарисовки
Нью-йоркские зарисовки азербайджанского иммигранта
Иммиграция не меняет людей, возможно, она просто их испытывает
А.АЛИЕВ (Нью-Йорк)
Про Америку, в частности про русскоязычную Америку, написано немало. Но каждый человеческий опыт - это дополнительная информация в копилку иммиграционной тематики. Я думаю, что мой пятнадцатилетний иммиграционный опыт проживания в Нью-Йорке также вносит определенную лепту в это дело. За последние 15 лет сама Америка изменилась на моих глазах. Ну, а наши иммигранты? Невозможно сравнивать тех, кто приехал в Америку в 70-80-х годах, современных иммигрантов.
Как было в 70-80-х ...
Все знают знаменитую улицу, по праву считающейся центром сосредоточения русскоязычной иммиграции Америки - Брайтон-Бич. Улицу, которую в свое время показывал по советскому телевидению профессор Зорин, популярный политический обозреватель. Ошарашенным советским телезрителям показывали ломящиеся от продуктов прилавки магазинов и толстых продавщиц, важно позирующих перед камерами. Но самое неотразимое впечатление на бедных советских людей производило огромное разнообразие колбасных изделий. Конечно, Зорин показывал и бездомного, который мирно развалился на земле, и окно с поломанным стеклом какого-то заброшенного здания, так сказать для баланса.
Как было в 90-х годах...
Когда я со своей семьей приехал в Нью-Йорк, наши родственники помогли нам снять квартиру в пятиэтажном доме, построенном еще до войны. Просторный холл, выложенный красивой плиткой, зеркальные стены, большие напольные вазы с искусственными цветами, а на мраморных полочках вазы поменьше размером с живыми цветами - все блестело, не видно было ни единой соринки на полу. Все это приятно нас поразило.
Обычно любая иммигрантская семья, приехавшая в Нью-Йорк на легальных основаниях, попадает под опеку известной американо-еврейской организации "НАЯНА", где они учат английский язык, знакомятся с американскими законами и вообще, где им помогают адаптироваться в новом для них мире. Организация помогала им с мебелью даже с зимней верхней одеждой на первых порах. Им оплачивался проезд в транспорте, завтрак и ланч за время их учебы. Кроме того, служба социального обеспечения города платила им ежемесячное денежное пособие на еду, одежду и частично за оплату квартиры. Так же они имели бесплатное медицинское обслуживание и могли бесплатно приобретать очень дорогостоящие лекарства. Мы были в шоке от всего этого счастья и комфорта.
Ностальгия по прошлому
На Брайтоне мы часто сталкивались с недовольными лицами русскоязычных иммигрантов со стажем. И никак не могли понять, отчего это недовольство? Очень много людей настальгировало по прошлой жизни, им не нравились местные продукты и фрукты. Все было не то, не вкусно, не так, как дома, как они привыкли. Я и моя жена возмущались несправедливым отношением этих бывших советских людей к стране, которая их приютила и в которую они сами рвались приехать. С другой стороны, мы понимали, что эти люди приехали сюда в солидном возрасте, большую часть своей жизни прожив в той стране. Их молодость, карьера, культура, привычки, друзья остались в прошлой жизни. И теперь они оказались в золотой клетке, с языковым барьером, оторванные от активной социальной жизни, каковой бы она ни была там.
Борьба за выживание
Вскоре мы попали в водоворот быстротечной нью-йоркской жизни. Мы изо всех сил барахтались в этой жизни, чтобы не утонуть, чтобы выжить, но не только. Главной задачей было подняться и твердо встать на ноги. С одной стороны, жесткие условия были не такими уж смертельно-тяжелыми, но с другой стороны, все было не просто, ибо конкуренция была бешенной. Жесткость условий, как это ни парадаксально, создается широкими возможностями, которые наличествуют в американской социальной системе. Наличие реальных стартовых возможностей поощряет и создает острую конкуренцию между желающими воспользоваться этими возможностями. А конкуренция уже создает весь дальнейший фон американской жизни. Величие американской системы в том, что она на законадательном уровне поддерживает реальные стартовые возможности, что в конечном счете и позволяет наиболее достойным справедливо достичь успеха в жизни. Движущим механизмом в этой социальной системе, как и в экономической, является конкуренция. Великий соблазн реального достижения материальных благ средним американцем толкает миллионы людей в этот непрерывный жизненный конвейер, который может привести к заветной цели.
Мне было тогда сорок лет. Это самый "неудобный" возраст для эмиграции, уже не молодой и еще не старый. Главной проблемой для русскоязычной эмиграции среднего возраста была языковая. Язык поддавался чертовски медленно, а то и вовсе не поддавался изучению.
Сидеть на одном пособии было, с одной стороны, как-то неудобно, а с другой - невыносимо, учитывая массу соблазнов вокруг. Но решать эту дилемму должен был каждый сам и больше никто. В принципе, иммиграция не меняла людей, возможно, она просто испытывала их. А так, каким ты был на родине, таким оставался в Америке. Эмиграция человека не меняет, она лишь проявляет его потенцию - отрицательную либо положительную. Поэтому успех при поиске работы приходит к тому, кто сумеет найти компромисс между своими амбициями и возможностями.
Я это хорошо понимал, и поэтому вначале решил пойти работать таксистом, как, впрочем, и многие иммигранты среднего и пожилого возраста. Первое время это меня коробило, кандидат наук - таксист. Но когда я познакомился со своими коллегами на новой работе, то понял, что это общее положение и ничего здесь не поделаешь. Моими сменщиками были - главный инженер, директор школы, пианист и геолог. Трудно было привыкнуть к ежедневному чувству унижения, которое испытывает любой иммигрант. Я понимал, что надо перетерпеть и возможно, со временем станет легче и чувство униженности ослабеет, отступит, а возможно, и вовсе исчезнет. Я напрягал всю свою волю. Иначе было нельзя. Ведь вокруг меня было не мало таких, кто ломался, не выдерживая таких испытаний. Врезультате среди русскоязычных иммигрантов было большое количество нервных срывов и разводов. Мужчины часто спивались, женщины их бросали и старались выйти замуж за американцев.
Надо сказать, что у наших иммигрантов было неоспоримое преимущество над иммигрантами из других стран - образование. И те из нас, кто посвятил первые годы иммиграции учебе, добились всего, о чем можно было мечтать. Тяжесть ситуации заключалась в том, что нужно было работать и учиться единовременно. Если один супруг учился, то другому приходилось работать. Потом они менялись и тот, кто работал, начинал учиться. Ибо только американское образование давало возможность иммигрантам вести достойную жизнь. Поэтому среди наших иммигрантов сейчас так много врачей, юристов и инженеров. Кстати, в университетах учатся люди от 16 до 60 лет, и никого это не удивляет. Одним словом, средний наш иммигрант, закончив американский университет, через пять-семь лет становится на ноги, попадая в средний американский класс. Это значит, что он может себе позволить купить дом, пару машин на семью и два раза в год съездить в отпуск.
Свобода - это, в том числе, и уважительное отношение к чужому и непонятному
Постепенно я стал привыкать к свободе. В Америке приятно и удобно жить. Я на дух не переношу людей, которые издеваются над религиозными чувствами и традициями других людей. Я считаю, что величие страны, общества не в том, чтобы, например, возмущаться женщиной, укутанной в паранджу, как мусульманки, или хасидскими женщинами, носящими парики, либо призывать общество ходить, наоборот, полуголым, а в том, чтобы люди могли, не опасаясь за свою жизнь и репутацию, одеваться и жить так, как они хотят в рамках закона. Кто хочет в парандже, кто хочет с пейсами в смешных шляпах-цилиндрах, в париках, с бородами, кто хочет в шортах и мини-юбках. Это и происходит в Соединенных Штатах, а тем более в Нью-Йорке, в этом многонациональном, разноязыковом конгломерате, где все имеют возможность оставаться самими собой. Здесь человек в меньшей степени ощущает свою инородность, чем где-либо в мире.
Школьная система и образование
В школе, как и везде, во всех сферах Соединенных Штатов существовало расслоение, в данном случае классов по сложности программы обучения. Классы для школьников, для которых английский язык не являлся родным, классы, изучающие программу средней тяжести, и так называемые продвинутые классы с чрезвычайно усложненной программой, множеством дополнительных факультативных занятий. Ребенок попадает в соответствующий класс согласно уровню знаний и умственных возможностей. Никто не остается за бортом и самое главное не ущемляется достоинство детей. Ведь в классах учатся в среднем ученики равного уровня знаний.
Да, советская школьная система в целом была намного насыщенней и требовательней, чем в Соединенных Штатах, и большинство школьников получали хорошие знания. Но в каждом классе учились и отличники, и середнячки и двоечники, то есть была единая программа для всех школьников. Вот вам начальная база социально-психологического расслоения в советском обществе. Двоечник считался существом второго или третьего сорта, отьявленным хулиганом, чуть ли не изгоем, только потому, что он по математике или по русскому языку имел двойку или тройку. Это калечило психику многих детей и оставляло отпечаток на всю жизнь. Хорошо, а как же человеческое достоинство, человеческие качества? Разве у двоечников они всегда были хуже, чем у отличников? Нет. Но это никого не интересовало. Только знания, цифры и дисциплина - вот и весь человек. А в Соединенных Штатах, в самом слабом классе для иммигрантов каждый ученик чувствует себя счастливым, потому что его достоинство никем и ничем не ущемляется, и вообще никто не знает, как кто учится. Родительские собрания как Советском Союзе, не проводят. Там при всем классе, при всех родителях растаптывали, уничтожали одних и возносили других учеников. В Соединенных Штатах родительское собрание - это конфеденциальная встреча учителя с родителем и учеником, по желанию последних. Учитель, родитель и ученик - вот и все. С глазу на глаз. В американской системе образования на первом месте стоит человеческое достоинство и уважение человека как личности, на втором - знания.
Что отличает Америку от многих стран?
Америка - действительно удивительная страна. В чем принципиальное отличие ее от большинства стран мира? В том, что Америка - это страна абсолютного многообразия, тогда как в странах социализма и третьего мира господствовали и господствуют различные уровни единообразия. Если понять это фундаментальное различие, то отпадут все споры о плохой системе образования в Соединенных Штатах. Образование в Соединенных Штатах также многообразно, от суперплохого до суперхорошего, от школ для приехавших иммигрантов до престижных частных школ с мировым именем. И так во всем. Все многообразие современного мира воплощено в Америке. Поэтому США так легко критиковать, так как при желании здесь можно найти и очень хорошее и очень плохое. Хотя при этом для человека и общества существуют и действуют общие законы, где люди чувствуют себя в безопасности и большинство живет в благополучии. Ничто не запрещено в рамках закона, от вульгарно-свободной пропаганды секса до высокоморальных устоев семьи и общества, от несусветной человеческой тупости и глупости до самых высоких уровней полета человеческой мысли. Но самое важное, что каждый при желании может найти социальную нишу для себя, по своим знаниям, способностям, вкусам и пристрастиям. Безусловно, самым ярким примером сказанного является Нью-Йорк. Здесь собрано все, что есть на этой планете, все образцы ее культуры, искусства, истории и религии, все лучшие и худшие черты человеческой цивилизации.
Брайтон-Бич
Знаменитая Брайтон-Бич, вроде улица, а на самом деле центр русскоязычной иммиграции Соединенных Штатов. Сама по себе улица ничем не примечательна. Тем более что над большей ее частью нависает, как огромный змий, железное чудовище под названием сабвей (американское метро). Это старая, столетней давности груда заржавевшего металла, по которому ездят поезда. Весь Брайтон буквально оглушается этим металическим визгом и грохотом, который издает железный монстр над головами оглушенных жителей. И если учесть, что поезда в Нью-Йорке работают строго по расписанию каждые пять-десять минут, вы можете представить, в каком шумовом фоне живет веселый Брайтон.
Одна из достопримечательностей Брайтона - это его овощные и продуктовые магазины. Это ломящиеся от изобилия и разнообразия продуктов, полки где можно купить почти все то, что продавалось во всех пятнадцати республиках бывшего Советского Союза. Брайтоновская публика гуляет в многочисленных ресторанах, где можно попробовать почти все кухни мира.
Следующая достопримечательность - это люди, населяющие эту улицу. Другое народное название Брайтона - "Малая Одесса" - подчеркивает приоритет одесситов, которые чувствуют себя на Брайтоне настоящими хозяевами, отбившие это благодатное место от черного (афро-американского) населения и превратившие этот некогда криминальный район в цветущее место, где так привольно живется русскоязычному иммигранту. По мнению некоторых одесситов, остальные иммигранты из Советского Союза приехали как бы на готовое и пожинают плоды, что несправедливо. Поэтому каждому новому прибывшему, особенно если он не из Одессы, обычно говорят: " Мы здесь скушали дерьмо и вы должны отведать того же".
Брайтон - место паломничества для гостей и туристов еще и потому, что он имеет прекрасный пляж и главное место отдыха - бодворк или променад, представляющий собой деревянный настил, вытянутый вдоль пляжа на несколько километров. Это излюбленное место времяпрепровождения местных жителей и гостей. Симпатичные скамейки и фонари, уютные беседки и несколько знаменитых ресторанов, выходящих прямо на океан, сделали это место незаменимым для развлечений и отдыха. Одни, заботясь о своем здоровье, с шести частов утра бегают по бодворку, другие просто прогуливаются, третьи сидят на скамейках и дышат чистым морским воздухом, четвертые предпочитают сидеть в кафе либо в ресторане прямо на бордворке, любуясь игрой небольших волн и наслаждаясь легким бризом со стороны океана. По вечерам зажигаются фонари и разнаряженная праздная публика выходит на бодворк, как говорится, себя показать и на других поглядеть. Услужливые официанты мастерски и со вкусом сервируют столики в ожидании посетителей. По праздникам, а иногда даже в субботу или воскресенье, играет живая музыка и желающие могут танцевать. Но одним из самых удивительных развлечений для бывших советских людей является настоящий фейерверк. Каждый воскресный день ровно в девять часов вечера отдыхающая публика наблюдает, как из двух военных кораблей начинают палить пушки, рисуя на черном небосклоне, усыпанном звездами, удивительно красивые цветные огненные фигуры, которые то рассыпаются, то собираются в причудливом узоре. Для советских эмигрантов салют ассоциировался с каким-то большим праздником, а тут это является обыденным еженедельным событием. Одним словом, когда вы попадаете на бодворк, попадаете на праздник жизни. Люди на время забывают о работе, проблемах, болезнях, они раслабляются и просто предаются веселью.
Нью-йоркский транспорт
На первых порах мне и моей семье пришлось много ездить на сабвее (американское метро), так как это самый удобный общественный транспорт в городе. В Нью-Йорке сильно развлетвленная сеть метро. Короткие и частые остановки, короткий (в среднем от пяти до пятнадцати минут) интервал между поездами, позволяют людям попасть относительно быстро в любую точку этого гигантского города. Правда, сабвей - это старое и непривлекательное сооружение, но главное - очень удобное. Не зря ежедневно шесть-семь миллионов человек пользуются сабвеем. Часть Нью-йоркского метрополитена расположена над землей, и поезда бегают над головами людей.
В поезде все люди обычно погружены в свои дела и никто ни на кого не смотрит, это считается дурным тоном.
Неверно считают, что американцы не любят читать. Всех пассажиров метро можно разделить на три категории. Самая большая категория - это люди, которые читают газеты, книги и журналы; публика, которая слушает музыку с помощью наушников, конечно, и, наконец, спящая публика. Как видно, все при деле и бездельников, глазеющих по сторонам, почти нет.
Еще одна особенность поведения в сабвее. Даже в переполненном вагоне никто никого не касается, не прижимает и не работает локтями. И если вагон достаточно заполнен, никто не лезет в него, предпочитая подождать следующий. Вроде элементарные вещи, о которых и писать не стоило. Но кто возразит, что вот из таких мелочей и складываются большие проблемы.
Больше всего меня поразило, когда я впервые увидел, что все тротуары и автобусы приспособленны для инвалидных колясок. Я с открытым ртом наблюдал, как водитель автобуса откидывает кресла и делает место для коляски, затем "превращает" лестницы на задней двери в лифт, который поднимает инвалида с его коляской. И все делается неторопливо, обстоятельно, а все пассажиры совершенно спокойно, без всяких комментариев, ожидают отбытия автобуса. Живя в Баку, я всегда думал, почему так мало инвалидов-калек в городе? Иногда я видел, как они сидят на деревяшках и просят милостыню. И только в Америке осознал, что их как раз не мало, просто все они ограничены в движении, из-за того, что город просто не приспособлен для этого, потому эти люди фактически выключены из социальной жизни.
Русинглиш
Для меня, как и для других иммигрантов, жизнь в чуждой языковой среде, со всеми вытекающими последствиями была большим испытанием. Многие страдают от того, что с английским языком у них по-прежнему было неважно. В то же время иммигранты из бывшего СССР, я бы сказал, совершенно стихийно за последние 20 лет создали новый язык, на котором они ежедневно общаются между собой. Этот язык можно назвать русинглиш. Мы стали рентовать одно- или двухбедрумные апартаменты в билдингах (домах), иногда чтобы сейвать (экономить) на ренте, шераем (делим) апартамент с руммейтом (сосед по комнате). Мы берем бас (автобус), трейн, карсервис (такси по вызову), сдаем тест и получаем драйвер лайсенс (водительские права). Купили кар, но юзанный (старый), но зато по дискаунту (дешевле), потому что брали на дилерском аукционе (машинный базар), и сейчас постоянно попадаем на каре в трафик. Для покупки кондо или таунхауса, или любого риал эстейта (недвижимость) необходимо взять мортгидж (ипотечная ссуда).
Народная поэзия на родном русинглише:
Я на велфере сижу
И на бич себе гляжу.
На биче фудстемп нашел,
В ПелЕменную пошел.
(велфер - денежная помощь, бич - пляж, фудстемпы -талоны на еду).
Американская медицина
Жить в одной из самых экономически развитых стран, конечно, очень удобно, человек чувствует себя в безопасности. А вот в своей родной стране я чувствовал себя очень неуверенно и как-то одиноко (и это среди многочисленной , но, увы, не могущественной родни). Страх перед возможными болезнями, с которыми не смогут справиться отечественные врачи (почему-то была такая уверенность), не давал мне покоя. Здесь, в Америке, я чувствую в этом плане себя много увереннее. Я верю в американскую медицину и в ее врачей. И даже не столько в их мастерство, сколько в их добросовестность. И не важно, что за этим стоят большие деньги, которые надо платить за медицинские страховки, напротив, благодаря именно им был достигнут высокий уровень медицины. Формула - дорогая медицина и высококлассное лечение - здесь четко работает. Например, в Канаде, где все население имеет государственную медицинскую страховку, люди месяцами ждут очереди на проведение каких-либо медицинских тестов или хирургических операций. Но если надо срочно попасть к высококлассному специалисту, то за это надо платить, так как страховка это не покрывает. Некоторые канадцы предпочитают лечиться в Соединенных Штатах.
Ностальгия по Баку
Чего мне в Нью-Йорке не хватает, так это обычной, тихой и уютной бакинской улицы, домов со старомодными фасадами разнообразных стилей, со своеобразной восточной неопрятностью, возможности остановиться на улице, поговорить с кем-нибудь. В Нью-Йорке это просто невозможно. Невозможно простоять на улице двадцать-тридцать минут, разговаривая. Здесь нет той культуры жизни на улице, как это было в Баку. Здесь улица - это разновидность автострады, то есть место передвижения в нужном направлении. А в Баку много времени люди проводят на улице - она является местом общения.
Конечно, эмиграция тяжела, часто она оборачивается душевной и социальной травмой для человека. Оправдывает переезд только желание обеспечить лучшее будущее детям. А в этом случае имеет смысл и потерпеть.
загрузка