Лятиф Керимов

«Борьба добра со злом, изменчивость быстротекущей жизни, в которой цветение чередуется с листопадом, ее круговорот, олицетворенный в караванах верблюдов, - все эти мотивы, отражены в наших коврах.., размышления о жизни и смерти, о мире и смысле бытия». Народный писатель Азербайджана Анар, эссе «Мудрость ковра» И был в Азербайджане человек, который мудрость ковра понимал и воплощал ее жизнью и творчеством – гениальный мастер Азербайджана Лятиф Керимов. 17 ноября исполнилось 101 год со дня его рождения. Одно из имен Бога В Шуше любят одеваться богато и красиво. В праздничный день столько блеска золота и серебра! Может поэтому в детстве маленький Лятиф мечтал стать ювелиром? А мужчины в Шуше носили черкески, мягкие сапоги и высокие шапки. В ту пору, о которой идет речь, не было во всем Карабахе шапок лучше, чем те, что делал Мешади Гусейн Керим оглу, отец Лятифа. Мать Лятифа звали Телли Гаджинасиб гызы. Старшие дочери Генче и Сенем, младшая – Тейбе. Сыновьями были Гасан и Агалар. Гусейн был одним из самых почтенных людей в Шуше, и многие хотели породниться с ним. Но страшная беда оборвала благоденствие семьи. Шел 1905 год. В разгар так называемых «межнациональных столкновений» погибли оба брата. Им отрезали головы. Мать лишилась рассудка. Врачи сказали: «Если бы она могла иметь ребенка, была бы маленькая надежда». Так родился Лятиф – 17 ноября 1906 года. Матери было тогда пятьдесят пять, отцу – за шестьдесят. Отец дал ребенку одно из имен Бога – Лятиф. Для матери сын был ниточкой через мрак ее безумия, и она исцелилась. Она была ему хорошей матерью и наставницей, открывшей двери в мир ковра. Лятифу было четыре, когда он завязал украдкой свой первый узелок. Но разве могли знать, что станет этот узел родоначальником тысячам тысяч других в коврах Лятифа Керимова? Ковер для шаха Реза В 1910 году отец купил дом в Мешхеде. Возможно из-за перемены климата, состояние матери улучшилось. Здесь, в Иране, Лятиф выучил арабский и начал говорить на фарси. Потом восемь лет учился в медресе «Рахимийе». В четырнадцать лет с отличием окончил школу. Отца уже не было в живых и нужно было помогать семье. Лятиф поступил в ковровую мастерскую. Опыт уже был – он многому научился дома. Лятиф восемь лет работал в ковроткацкой мастерской города Мешхеда. Здесь постигал тонкости ковроделия, здесь создавал первые работы и изучал узоры. Художник мастерской, старик-перс обучил Лятифа новому способу рисования – криволинейному узору. Вскоре об этом узнал хозяин мастерской Гусейнзаде и в 1923-м отправил Лятифа в Тегеран, продолжать учебу, к знаменитому Бехзаду Тебризи. Именно здесь произошло подлинное приобщение Лятифа к великому искусству восточного орнамента. В 1928-м Лятиф создал новую систему измерения масштаба рисунка с помощью миллиметровой бумаги. Эта система помогала воспроизвести сложнейшие растительные орнаменты и мельчайшие узоры. Но еще двумя годами раньше был объявлен конкурс на лучшие ковры для дворца Реза-шаха. По конкурсу прошли лишь эскизы ковров и рабочий рисунок Лятифа Керимова. Владелец одной из самых известных мастерских не прочь был просватать за молодого, талантливого и очень красивого художника свою дочь. Перед Лятифом открывались блестящие перспективы стать фабрикантом. Но он предпочел свободу и артистический удел. Он увлекался театром, спортом. «В послевоенные годы, когда в Азербайджанском госцирке стали возрождать утраченные виды национальных спортивных игр, меня пригласили в качестве консультанта, - рассказывал Лятиф Керимов, - ведь я сам занимался в зорхане. Боролся за звание пехлевана – для этого надо было 10 раз победить противника в гюлеше. Около шести лет я был членом сборной Ирана по футболу. Участвовал в профессиональных соревнованиях по боксу. Бросил перчатки в 22 года, впервые потерпев поражение на ринге...». Его пригласили в «Русский клуб», где он принял участие в театральном кружке при консульстве и увлекся театром, поставил на фарси музыкальную комедию Уз.Гаджибекова «Мешади Ибад» и пьесу «Салатын». Играл во всех спектаклях и делал костюмы. Организовал хоровую капеллу. Тем временем в Иране начались волнения. В страну проникли революционные идеи, рабочие роптали. Лятиф Керимов выступил с требованиями от имени ткачей Мешхеда: восьмичасовой рабочий день и улучшение условий труда. Власти направили его на несколько лет в Афганистан в качестве театрального деятеля и специалиста по ковроткачеству. Он должен был способствовать развитию афганской культуры, но, скорее всего, это был предлог избавиться от бунтаря. Инструкции в форме «гошма» Лятиф Керимов пробыл в Афганистане два месяца. После Ирана с его высоким уровнем цивилизованности, мрачная атмосфера Афганистана угнетала художника. Он вернулся в Иран, но оказался на подозрении у властей. Когда они узнали, что советское консульство выдало ему советский паспорт, то предложили покинуть Иран. И вот, захватив с собой лишь пару эскизов, Лятиф отбыл на родину. Он возвратился в Азербайджан в 1929 году. Вскоре женился на милой девушке по имени Шовкет. В Шуше его взяли на работу в правление «Карабах-халча» инструктором по экспорту. А Лятиф предложил открыть ковровую мастерскую. Желающих работать в мастерской оказалось много. Скоро мастерская дала ощутимые результаты. Лятифом Керимовым были довольны – от руководства он получил благодарность. По его инициативе были организованы курсы ковровщиц. Преподавателем был он сам. Научил переносить узор на миллиметровую бумагу, а с бумаги на ковер; как перейти от старой меры для ковра к новой, в сантиметрах; предложил пользоваться новыми инструментами; обучил ковровщиц двум новым способам обвязывания основы вокруг верхней и нижней основ станка, - в Шуше их не знали. Для неграмотных сочинил инструкции в форме народных стихов «гошма». Лятиф стал добиваться открытия техникума ковроделия. В результате организовали учебный комбинат в Губе. Все специальные дисциплины вел сам. В конце 1936-го в управлении «Азерхалчабирлийи» впервые была создана художественная лаборатория. Лятиф Керимов был назначен главным художником. За три года работы разработал сотни оригинальных рисунков для производства. А еще и ткал сам. Ковер, посвященный 1000-летию со дня рождения Фирдоуси, был показан на Всемирной выставке в Париже в 1937 году. В 1983-м. Во время международного симпозиума по искусству восточных ковров в Баку, ковер-портрет «Мемар Аджеми» был преподнесен правительством республики в дар ЮНЕСКО и ныне находится в одном из залов ее резиденции. Музыка, поэт и орнамент Ковер, - главная страсть и призвание Лятифа Керимова. Но художник, пробовал себя в разных сферах. Успешно занимался графикой, ювелирным делом, разработкой орнаментов для тканей, росписи по фарфору. В 1937-м совместно с Рустамом Мустафаевым ему была поручена разработка интерьера Азербайджанского павильона на ВСХВ. Азербайджанский павильон был важной вехой в творческой биографии художника. Он загорелся идеей создать в Баку Музей Низами. Сформировал его пространство, наполнил воздух великой поэзией. Росписи, оформление залов, дверных проемов, эскизы стульев и занавесей. Все работало на поэзию. Шла работа над пятью портретными коврами, посвященными Низами. Но тут грянула Великая Отечественная война. С первых дней и до конца Лятиф был диктором и редактором иранского отдела Азербайджанского радио. Иностранная пресса отмечала его прекрасные дикторские способности. Он был награжден орденом «Знак Почета» и медалями «За оборону Кавказа», «За доблестный труд» и «За победу над Германией». А потом наступил черед литературы. Лятиф Керимов преподавал в университете персидский язык и поэзию Востока, а в музее создал раздел «Старая Гянджа». В нем из колорита старого города собрал по крупицам атмосферу эпохи Низами. С 1945-го и до конца своей жизни он заведовал отделом декоративно-прикладного искусства (с 1984 г. – отделом коврового искусства) Института искусств им. Узеира Гаджибекова Академии наук Азербайджана. Работа по сбору научных материалов стала основой его исследования «Азербайджанский ковер». Узеир Гаджибеков посоветовал Лятифу составить «Толковый словарь восточной музыки». И он работал над ним 30 лет – с 1947 по 1977 год. Параллельно занимался с исполнителем Габилем Aлиeвым. Поддерживал контакты с музыкантами Ирана, Турции, Афганистана, с иранским скрипачом Халиди и певицей Марзийей ханым. Порой кажется, что сама природа создала Лятифа Керимова для того, чтобы он свершил свой творческий подвиг – соединил оборванные связи между всеми частями культуры. Песня веков Летом 1954-го состоялась персональная выставка мастера в Москве. На ней были представлены ковры портретные, тематические, орнаментальные, ворсовые и безворсовые, архитектурные орнаменты, фарфоровые вазы, ювелирные изделия, полиграфические работы, образцы резьбы по дереву. Между тем, главные творения Керимова были еще впереди. Он работал над оригинальными коврами. В их числе знаменитые «Гызыл халча» («Золотой ковер»), «Миналы» («Эмаль»), «Византийская вязь». «Насими» (1973), «Агаджлы» (1974), «Бахар» (1975), «Шаби-хиджран» (1975) – каждый из этих ковров непревзойденнй в своем роде. Лятиф Керимов в течение десяти лет (1977-1987 гг.) создал около пятидесяти новых оригинальных орнаментальных композиций, воплотив их не только в коврах, но и в тканях, в настенной росписи. Свой великолепный ковер «Песня веков» мастер создал на пороге своего восьмидесятилетия. Тема – жизнь на земле Азербайджана. В центральном прямоугольнике изображены два нагих человека, наверное, Адам и Ева. Они есть первое слово в «Песне веков». Ко всему, мастер был еще и ученым, основоположником изучения ковра, как отрасли искусства. Три тома исследования «Азербайджанский ковер» открыли новую страницу в сфере ковроведения. Ценная сторона труда – расшифровка системы узоров в коврах Азербайджана. Кроме того, книга меняла принятую атрибуцию старинных ковров, хранящихся в лучших коллекциях мира. Отсутствие четкой методологии в определении «адреса» ковра привели к тому, что о принадлежности ковров писали туманно: «Восток», «Иран», «Кавказ». Лятиф Керимов смог доказать, что большинство раритетов создано в Азербайджане. Его доказательства основывались на технологических данных и на характере орнаментики. II и III тома книги «Азербайджанский ковер» вышли в 1983 году. В них содержатся характеристика и данные о происхождении различных ковровых композиций, выделены основные черты орнаментики ковровых школ Азербайджана. Редактор английского журнала по искусству ковров Роберт Пиннер написал: «Господин Керимов, я думаю, что Ваши II и III тома станут для европейцев учебниками по истории азербайджанских ковров». Англичанин не мог знать того, что три тома «Азербайджанского ковра» стали неувядаемым памятником самому Устаду. ..В 1991 году, когда он ушел из жизни, его смертное ложе, лестница дома, и дорога к катафалку, увозившему Мастера в последний путь, были выстланы прекрасными коврами. Печатается с сокращениями Кюбра АЛИЕВА, Эльданиз ИБРАГИМОВ