Ежики в Тумане. Встреча первая.

"Ежики в тумане" Встреча первая. Впервые столкнуться с "молочным" туманом в горах мне довелось на Карабахском хребте в марте 1980г. Вместе с Сашей Куличенко и Витей Агаповым мы решили подняться на главную вершину этого хребта - Беюк-кирс, которая завораживала меня на протяжении пяти лет проведенных в Степанакерте. Провел я незабываемое время там с 3-го по 8-класс. Наверное, там и пришла любовь к горам. Особенно впечатлял вид гор осенью и весной, когда в городе было еще или уже зелено, а вокруг черных скал Беюк-кирса лежал снег. Годы, проведенные в этих краях, наряду с Памиром и нашим Восточным Кавказом до сих пор составляют главные впечатления моей жизни. Так или иначе, но, уже считая себя достаточно квалифицированным любителем побродить по горным склонам, я предложил друзьям отмазаться от 8-го марта несложным походом в честь очаровательных дам. Дамы об истинной мотивации, как мне казалось, не подозревали, и мы благополучно удрали из Баку в заснеженные горы. Картой мы располагали довольно веселой - "туристической" мелкомасштабной, в которой весь Карабахский хребет можно было закрыть мизинцем. В первый по приезду и в последний перед отъездом день, вершину Беюк-кирса мы видели из Степанакерта. Все остальное происходило в тумане на заснеженных склонах хребта. Благополучно добравшись на попутке до перевала мы покинули борт и пройдя заснеженное село уперлись в занесенную метровым снегом дорогу. Судя по нашей, как иронично говаривал Шерп: " самой точной карте", до вершины от перевала было рукой подать. И мы подали... Через пару часов барахтанья в снегу и полном тумане мы уперлись в крутой скальный гребень, уходящий в верх и теряющий свои очертания в пределах 5-10 метров. Движение по скальному гребню напрягало. Кругом отвесы уходящие в неизвестность. Для определения их высоты бросали камушки вниз. Они исчезали в тумане не издав и звука о своем приземлении. Впечатляло. Плечи еще не испытали радости облегчения рюкзаков от консервов. Решено: ставим палатку на скалах! Кое-как, подсыпав снега и закрепив растяжки палатки на прибитые к скалам крючья, заваливаемся спать. Утро не приносит облегчения. Единственный ориентир для движения - гребень. Связываемся, идем. Скалы не сложные, гуляемые, но отвесы уходящие в никуда с обеих сторон не дают расслабиться. Наконец вершина, метров 20 на 20 плоская площадка, обрывами уходящая в бездну. Тура нет, выстраиваем его и оставляем записку в банке из под консервов. Возвращение. Спустились к перевалу по пути подъема, поймали попутку, груженую кирпичом и поехали, сменяя друг друга (двое в кузове среди кирпичей и снега, один в кабине) чтоб не замерзнуть. На следующее утро, удача. Облака разогнало и из Степанакерта мы увидели вершину (расстояние примерно 30 км.). После долгих дебатов пришли к выводу - мы были не на главной вершине. Надо бы летом вернуться, банку с запиской о восхождении "переставить". Неудобно получилось. Кто-нибудь, повторив наш маршрут поймет как мы грубо ошиблись. На том и порешили. И вот оно - лето. 1980 год. Цей. Дожди. Промокшие ноги. Ангина. Списанные, прихватив друзей по несчастью, вместе с Тимычем, утоливши голод в хачапурных Тбилиси, и подобрав в расплавленном от жары родном Баку Гагика и Олега отправляемся в Карабах, чтобы "переставить банку". Зная нравы местного населения, заранее договариваемся называться геологами, дабы не вызывать подозрения к собственным персонам. "Бесплатно носить рюкзаки в горы, жить в палатках - верх глупости и верный признак недоразвитости". С этим мнением, как я понял знакомо и более молодое поколение современных любителей гор. Рюкзаки и Гагика отправляем на такси в верхний автовокзал, а сами гуртом чешем пехом по столь знакомому и родному, все-таки пять лет прожил, мне городу. В центральной части города мы не испытывали дискомфорта, я и делился с друзьями воспоминаниям о беззаботном детстве, но, стоило нам очутиться в районе частной застройки, нас стали напрягать. Домохозяйкам ужасно не нравился вид нашей единственной дамы из западной Украины и ее присутствие в компании неряшливо одетых мужчин. Нам абсолютно не надо было знать армянский язык, что бы понять, что они думают о нас и особенно о ней. Мирзояну тоже было не легче. Гагик изображая по "легенде" геолога, на назойливые вопросы таксиста отвечал, что мы ищем в горах ( цитирую): "керамзит, адамсит, фосген и полевой шпат". "Какой полевой штаб, какой Вазген?", проявив бдительность, спросил таксист. "Не штаБ, а шпаТ - камень такой! Фосген - тоже камень, ученые в Армении нашли!". "А-а-a, камней у нас много!". Словом, выкрутились. Рейсов далее Шуши, в эти часы уже не нашлось. Вдоволь насладившись открывшимся нам из древнего парящего над долинами города-крепости пейзажем, поймав попутку "вахтовку" с подвыпившими строителями газопровода, мы удачно добрались до перевала и расположенного на нем села. Позор приближался ко мне широкой поступью нашей дружной компании, стремившейся поскорее покинуть обжитые человеком места. Село очень быстро закончилось и пройдя не более километра, я с ужасом начал осознавать идиотизм своего положения. Альпийские пологие склоны вокруг и вот оно, чуть не сказал "дерево" - ребро или гребень, гребешок такой скальный. Скромненькая такая дайка, возвышающаяся над склонами, метра на два от силы, ведущая к вершине холма. Снимаю рюкзак и поднимаюсь по ней с ребятами на вершинку. Местные селяне на ней только что травку скосили. А "бездонные обрывы" - метра три от силы! Не буду делиться чувствами посетившими меня в этот момент. Беюк-кирс синел километрах в 15 от нас. При этом на склоне нашего холма недалеко от вершины возвышается черный скальный утес почти идеальных геометрических форм - конус высотой метров 70-80, некк - жерло некогда огнедышащего вулкана, горло, соединяющее его чрево с кратером. Рождение вулкана произошло в "недалеком" Юрском периоде. В это время беспардонные и самодовольные динозавры откладывали свои яйца чуть ли не в самом Париже, а на месте ледяного панциря любимого всеми нами Шахдага, разбивались о барьерный коралловый риф голубые теплые волны. Черные сланцы Базардюзи и Тфана, на нынешнем Главном хребте, лежали черной илистой мутью на дне глубокого моря. На месте же Закавказья возвышался дымящийся и содрогающийся от бесчисленных извержений "микроконтинент", что-то вроде нынешних Камчатки и Курил, только тепленький и, думаю, более уютный. Возвращаясь ко времени и месту нашего посещения, я мог только констатировать, что кратер нашего вулкана был стерт с лица земли дождями и ветрами, морозами и прочей плохой погодой, а стойкий и прочный, как оловянный солдатик некк, так и остался на своем боевом посту, с ностальгией наблюдая за всеобщей стагнацией и разрушением всего так красиво и энергично созданного. Кстати, в марте мы всего этого не увидели, а ведь были совсем рядом. Однако о промахе... Мои оправдания и "россказни" о жутком тумане не снижали градус всеобщего дружеского, почти нежного ехидства и раскрывали творческий потенциал новоиспеченных прикольщиков. Принимаем решение разбить лагерь метрах в двухстах от утеса, а назавтра продолжить путь к вершине Беюк-кирса. Но не тут-то было! Ночью разразилась гроза. В палатке светло и страшно. Земля звенит от ударов молний. Просто Сталинград какой-то! Бывалые делают вид, что спят и им все нипочем. Наконец, кто-то делает дипломатичное заявление, что вода промочила его спальник, залившись в палатку. Оказывается, никто и глаз не сомкнул. Все резко оживились, вычерпывая кружками воду из палаток, а Олег вспомнил о "болотных арабах", историю жития которых мы только вечером почерпнули из журнала "Вокруг Света". "Утро красит нежным" светом. Свет отовсюду. Высовываю голову из палатки. "Мама, дорогая!", дождался! Вылезайте супостаты, пересмешники из норок! Туман, обалденный! Белый как молоко, плотный, хоть руками трогай, туман. В пяти метрах ничего не видно, несмотря на отсутствие снега. Вот такие дела, ребята. О продолжении пути речь не идет. "Давайте поднимемся на утес, хоть чем-то развлечемся". Собираем снарягу и идем в "направлении" скалы. И опять наваждение. Через минут 40 поисков с ауканиями собираемся вместе. Куда делась эта чертова скала!? Рядом же совсем! Да и не маленькая. Но еще веселее становится, когда решаем вернутся к палаткам. Палатки не обладают свойством откликаться на "А-у!". Полный Ежик в тумане! Время тянется бесконечно и злость перемешанная с беспокойством и собственной беспомощностью нарастает... Нашли! "Ну, что, говорил я вам?!" - отомщенный и реабилитированный его величеством - природой, начинаю восстанавливать статус-кво. Примусок, горячий чай, возвращение в рай. Мы дома. Согревшись и заразившись спортивной злостью к туману и его козням, принимаем решение вновь идти на поиски скалы, оставляя через каждые 10 шагов фантики от конфет, бумажки из под оберток печенья, словом - всякие маркеры. Ну, ведь рядом же она, эта скала, черт возьми! Через сотню, другую метров мнения о правильности выбранного пути расходятся. Каждый уверен, что знает куда идти, а все остальные ошибаются. Решаем, выстроившись в "карательную" шеренгу с дистанцией метров в 30 подниматься вдоль по склону, кто-нибудь да наткнется. Опять мимо. Спускаемся к своим маркерам и вдруг... "Я ее нашел!!!" Гагик - поисковик "штабов и вазгенов, адамситов и керамзитов"! Он встречает нас, гордо опершись рукой на стену мокрого черного, уходящего в неизвестную высь монолита, так как будто только что совершил великое открытие века, нашел гробницу фараона или разыскал Атлантиду. Я ему завидую, черт возьми, какое, воистину природное чутье! Какие-то маленькие, не читаемые урбанизированным мозгом детали ландшафта указали ему правильный путь. Вскоре находим достаточно логичный вариант подъема. Первые попытки мокросклизкого лазанья умеряют пыл большинства, особенно после бессонной мокрой ночи и этого идиотского блуждания в тумане. Оставшись с Гагиком вдвоем лезем по всей этой мокрой и мшистой поверхности вверх, в этот туман. Туман сверху и снизу и с боков. И ни хрена не понять чего там впереди. Потихоньку начинает задувать, вырисовывается перспектива. Вторая веревка выводит в "пешеходный" кулуар над выходом из которого возвышается рукотворный свод! Арка сложенная из камней. Проходим через нее. Площадка заросшая мелким кустарником. Слева уступ метра полтора. Поднимаемся на него и вот оно - чудо! Облака и туман рассеиваются как в голливудском хеппиэнде и мы видим внизу наши палатки. Начинаем призывно орать и размахивать руками. Мы - Человеки! А маленькие человечки под нами выползают из палаток и то же что-то кричат нам в ответ. Занавес вновь смыкается белым саваном. Оглядываемся вокруг и замечаем небольшой тур и торчащий из него фанерный флажок с надписью примерно следующего содержания: "Мы, пионеры школы такой-то, совершили в честь Первого Мая восхождение на вершину Керр-Оглы". "Да, уж!"- только и смогло прошипеть напоследок наше самолюбие съежившись до объема сухофрукта и спрятавшись от очередных насмешек в карман промокшей штормовки. P.S. Все же, какой удивительный и аллегоричный этот мультфильм - "Ежик в тумане"!