Пётр Монтин – роковой выстрел

Весь следующий день Лаврентий Павлович Берия был чернее тучи. Падла Газанфар, прекрасно понимавший причину мрачного настроения хозяина, предлагал порезать «этого ярамаза» на ленточки, закопать в асфальт, растворить в серной кислоте или дать на съедение тиграм.
- Где ты в Баку тигра найдёшь, балгабах? - рассмеялся Берия, - Этого чертёнка голыми руками не возьмёшь. И эмоции тут не помогут. Надо сделать так, чтобы Иосиф на него рассердился, а это ещё труднее, чем извести дураков в России. Но ничего. Как говорит эта политическая проститутка Троцкий, «нет таких крепостей, которые бы не брали большевики».
- Слушай, дай адрес да? – взмолился Газанфар.
- Чей адрес? – удивился Берия.
- Проститутка Троцкий. Сам сказал, что у неё был, - с надеждой в глазах пояснил Мусабеков.
- Иди к чёрту, идиота кусок. Лучше пойди на вокзал, проследи, куда Монтин билеты купил, и когда они возвращаются. Свободен! – рявкнул Берия и вышел на улицу.

* * *
Поезд Баку-Ростов опаздывал на два часа. Сталин нервничал. Кто-то из «надежных людей» должен был их встретить. В десять вечера друзья сошли на перрон Ростовского вокзала и дождались, пока все пассажиры не выйдут из вагонов и платформа не опустеет.
- Я уже замерз, Иосиф, хочу горячий чай, - поёживаясь от холода, пробормотал Монтин.
- Подожди, вот кажется и Феликс, - ответил Сталин и кому-то помахал.
Через несколько минут, к Сталину и Монтину подошёл человек в черной кожанке, скуластым лицом и короткой острой бородой.
- Здравствуй, дорогой Коба. Сто лет тебя не видел.
- Привет, Феликс! Извини товарища Сталина, что поезда в этой стране опаздывают. Я думаю, мы научим их ездить по расписанию.
- Лучше это Лазарю поручить, это по его части, - улыбаясь ответил Дзержинский.
- Почему Кагановичу? Что он в этом понимает? – удивился Сталин.
- У него до сих пор есть детская железная дорога, с заводными паровозиками, он с ней играется, как дитя малое. Вот вырастет, доверим ему большие паровозики, - пошутил Феликс.

Друзья рассмеялись и направились к выходу из вокзала.
- Да, Феликс, вот познакомься, это мой друг, юный большевик, товарищ Монтин.
- А как по батюшке? – спросил Феликс.
- Пётр Васильевич они, - пояснил Сталин.
- Дзержинский, Феликс Эдмундович, или просто Феликс.

Через полчаса замерзшая, но довольная встречей компания коммунистов прибыла в обычный ростовский дворик, где в скромной рабочей квартирке на несколько дней остановился вождь мирового пролетариата.
- Здравствуйте, Владимир Ильич, - поздоровался Сталин, первым вошедший в квартирку.
- Коба, батенька, здравствуйте-здравствуйте! А это кто с Вами? Неужели товарищ Монтин? Вот ты значит какой! – Ленин пожал Пете руку. – Ну что ты боишься? Сядьте, согрейтесь, чайку попейте.

После чаепития Сталин обрисовал Ленину обстановку в Баку, особо заметив выпуск газеты «Бакинский рабочий», чему Партия обязана лично товарищу «Монтину».
- Какой молодец, правда, Иосиф? Ничего, товарищ Монтин. Скоро мы придём к власти, и место министра печати и пропаганды за Вами. Мы, большевики, слов на ветер не бросаем.

Петя был в шоке. Он не верил тому, что услышал, но не верить Ильичу он не мог. Тем более живому Ильичу. Мысли Пети прервал вопрос Ильича.
- Коба, а как там товарищ Микоян?
- Товарищ Микоян находится в эпицентре событий, Владимир Ильич. Однако, в последнее время у него финансовые затруднения. Но, несмотря на это, он проводит идейно воспитательную работу среди революционной молодежи, его партийная ячейка растёт не по дням, а по часам, и готова в любой момент вступить в непримиримую борьбу с царизмом, - отрапортовал Сталин.
- А как же газета? – удивился Ильич.
- Газета, листовки, финансовая поддержка, всё это заслуга товарища Монтина, и одного усатого грузина, - улыбаясь пояснил Сталин. – Дело в том, что товарищ Монтин, сын дворянина, хозяина крупного завода, человек очень известный в нашем городе. Чтобы достать деньги для партии, ему, молодому и красивому, пришлось жениться на вдове, хозяйке обувной фабрики. Вот на его средства и листовки, и газета, и деньги на подкуп полиции. Товарищ Микоян проявил недальновидность и не захотел, чтобы его финансировал «муж буржуйки», и даже хотел исключить Петра Васильевича из нашей партии.
- Архиглупо! – воскликнул возмущённый Ильич. – Анастас Иванович, конечно, молодец, что борется за чистоту рядов, но для достижения нашей цели можно заключить союз и с самим дьяволом. А перед нами не дьявол, а симпатичный, застенчивый, но как я понял очень сообразительный и преданный коммунист.

* * *
В тот самый вечер, когда Коба и Ленин перемывали косточки Анастасу Ивановичу, сам товарищ Микоян держал путь на квартиру к Лаврентию Павловичу.
- У меня к тебе серьёзный разговор, Лаврентий, - сообщил Микоян, косясь на придурковатого Газанфара Мусабекова.
- Заходи ко мне в комнату, Анастас, - пригласил Берия и послал Падлу за водкой и закуской.
- Дело непростое, Лаврентий. Иосифа в городе нет, только ты можешь помочь. В Тбилиси арестован один наш товарищ, кажется, ты его знаешь. Станислав Реденс.
- Как? Станислав арестован? – Берия побледнел. – А как же его семья? Что будет с Аннушкой?
- Вот за этим я к тебе и пришёл. Анна Сергеевна и её младшая сестра Надежда у меня. Но у себя я их держать не могу. Куда мне их пристроить?
- Сестра Надежда, да, помню, маленькая такая….
- Уж не маленькая, шестнадцать лет, красавица, - поправил Берию Микоян.
- Вот что, Анастас Иванович. У меня есть ключ от квартиры Иосифа. Пусть живут там, а что делать?
- А они не помешают Кобе?
- Кто нам мешает, тот нам поможет, - ответил Берия, поблескивая пенсне. – Держи ключ и поезжай с Газанфаром на Азиатскую.

* * *

Вернувшись в Баку, Пётр Монтин долго не приходил в гости к Сталину. Дора Соломоновна заболела, и Петя метался между фабрикой, домом и врачами. Когда супруга оправилась, Петя, наконец, выбрался к другу Иосифу. Дождавшись сумерек, Петя отправился на Азиатскую улицу. К удивлению Монтина, в квартире горел свет, гремела посуда, какая-то молодая женщина накрывала на стол. Петя ничего не мог понять, но всё же решил постучаться, решив, что если что-то не так, то он просто ошибся адресом.
Услышав стук в дверь, женщина радостно вскрикнула:
- Ой, а вот и Иосиф пришёл! Наденька, иди, открой дверь!
Увидев вместо Иосифа незнакомого молодого человека, девушка смутилась и позвала сестру.
- Вы к кому? – спросила Анна Сергеевна.
- Я к Иосифу. Монтин моя фамилия.
- А, Пётр Васильевич, заходите, Иосиф скоро будет.
Петя осторожно вошёл в квартиру, и, увидев, что все вещи Сталина на месте, успокоился. Женщина усадила Петю за стол.
- Меня зовут Анна Сергеевна Аллилуева, а эта девушка – моя сестра Надя. Мой муж, Станислав Реденс, арестован. Нам пришлось бежать из Тифлиса, - рассказала женщина. – Вот мы с Надей и отправились в Баку, к друзьям. Спасибо Лаврентию Павловичу, что не бросил в беде семью друга детства.
- А товарищ Сталин скоро будет? – спросил Петя, который, услышав имя Берия, не захотел влезать в подробности приключений Аллилуевых.
- Обычно к девяти он уже дома, не знаю, почему сегодня задерживается, - ответила Анна Сергеевна.

Пете было неловко и тревожно на душе. Сталина почему-то не было дома.
- Я лучше пойду домой, зайду в другой раз, - сказал Петя.
- Пётр Васильевич, отобедайте с нами, - обратилась к нему Надя. – Нам так страшно в этом городе, а дяди Иосифа нет.

Петя остался. Вяло поддерживая разговор, он не сводил глаз с девушки. Сталин пришёл лишь к полуночи и выглядел очень уставшим.
- А, Петя, ты здесь дорогой, совсем ты меня забыл, - пробурчал Сталин.
- Болел я, Иосиф, извини. Я зайду другой раз, отдыхай.
Пётр не хотел в присутствии девушки упоминать о болезни супруги и вообще об её существовании.
- Ладно, Петя, я очень устал. Приходи завтра к Лаврентию, поговорим, - ответил Сталин и скрылся на кухне.

* * *
- Ну, как, Иосиф, тебя эти Аллилуевы не мучают? Извини, но у меня места мало, пришлось их у тебя устроить.
- Ничего, Лаврентий, так даже лучше, - ответил Сталин. – Хозяйка в доме - великая вещь. Да и Надя такая славная девушка.
- Она тебе тоже понравилась? – спросил Берия, хитро улыбаясь.
- Что значит «тоже»? – раздражённо ответил Сталин.- Ты смотри у меня, чёрт лысый. Тебе что, своих девок не хватает?
- Да что ты, Иосиф, это я так, пошутил.
- Тоже мне шутник. Сейчас Монтин придёт. Давай приготовь чай.
В дверь постучались.
- А вот и Пётр Васильевич! Заходите, присаживайтесь, чайку горячего отведайте, - Берия обнял Монтина и усадил за стол.

Петя был поражен тем, как дружелюбно и почти что ласково с ним разговаривает Лаврентий Павлович. Разговаривая со Сталиным, Петя искал, но не мог найти причину такого поведения Берии. Лаврентий Павлович выглядел так, как будто получил наследство от богатого дедушки. Когда Сталин и Монтин закончили беседовать, Берия попросил Монтина проводить Сталина до дома.
- Не надо, Лаврентий, - возразил Коба, - Меня проводит Газанфар. А Петра Васильевича ждёт дома супруга. И очень много партийных поручений.

Вернувшийся Газанфар чуть не упал в обморок, когда всегда грубый и раздраженный хозяин, расцеловал его и предложил выпить коньяку.
- Эх, Мусабеков! Рыбка уже попалась в сети. Мокрое место останется от товарища Монтина, это тебе говорю я, Лаврентий Берия.
Произнеся это, Берия сел за письменный стол, и почти что каллиграфическим, детским почерком, написал:
«Дорогой Петенька. Я вчера была в церкви и благодарила Бога за то, что он послал мне такого очаровательного молодого человека как Вы. Очень хорошо, что товарищ Сталин задержался, и мы смогли так мило пообщаться. Иосиф Виссарионович запрещает мне выходит из квартиры. Я прошу Вас погулять со мной, показать мне город. Вместе с Вами мне будет спокойнее, и дядя Иосиф не будет возражать, зная о том, что я в надежных руках. Пожалуйста, не посылайте мне письмо домой, а оставьте на главпочтамте, до востребования, на имя Надежды Аллилуевой.
До встречи, мой юный друг,
Ваша Надя»
Берия несколько раз перечитал письмо, запечатал конверт и поручил Газанфару бросить его в почтовый ящик Монтиных.

* * *
Когда Петя вышел из дома и проверил почту, Дора Соломоновна, ещё не оправившаяся после болезни, спала. Распечатав и прочитав письмо, Пётр удостоверился, что супруга спит, и тотчас отправился на почту. Взяв перо и чернила, Петя начал строчить ответ. Молодой человек нервничал, и несколько раз рвал бумагу и переписывал текст.
Измучившись, Монтин остановился на следующем варианте послания:
«Дорогая Надюша.
Я помню то чудное мгновение, когда мне дверь открыла ты, как мимолётное видение, как гений чистой красоты. Наденька, вы не представляете какое вы чудо и прелесть. После того вечера, который я провел в Вашем обществе, в моей жизни появилось что-то светлое. Я не могу написать вам всё то, что хочу выразить словами. Вы только скажите, и я прилечу к Вам на крыльях любви. Жду Вашего ответа на главпочтамте.
Ваш Петя»

Сталин был на встрече с Микояном, когда в дверь неожиданно постучал Падла Газанфар.
- Товарищ Сталин, Вас срочно вызывает Лаврентий Павлович, дело безотлагательное. Я жду вас в карете.
Извинившись перед Анастасом Ивановичем, ничего не понимающий Сталин сел в карету к Газанфару.
Когда Коба приехал к своему другу, тот был мрачен и зол.
- Что стряслось? Почему ты меня вызвал?
- Иосиф, ты знаешь, что вся почта, которую получают члены нашей партии, проходит через мои руки. У меня есть человек на почте. Вот тут на столе письмо, оно тебя заинтересует.
- Как ты смел проверять письмо адресованное мне?
- Оно не тебе адресовано, - холодно ответил Берия. – Сегодня на почтамте видели Петра Монтина, очень возбужденного. А адресат на конверте тебя заинтересует.
Сталин прочёл имя получателя, сверкнул глазами, сел на стул, и, распечатав конверт, дрожащими руками прочёл письмо.
- Какой негодяй. Какой подлец. Все женщины дуры! Никому нельзя верить!
- А может тебе поговорить с Надей? – предложил Берия, стараясь повести разговор по нужному ему руслу.
- А что Надя? Глупая девчонка. Пётр молодой, красивый, богатый. Не то, что я. А Монтину я как-то сам сказал, что если ему понравилась женщина, ничто на свете не должно его останавливать.
- Неужели ничего нельзя сделать, Коба? – спросил Берия.
Сталин встал, закурил трубку и медленно зашагал по комнате.
- Товарищ Монтин оказал неоценимые услуги нашей Партии, - сказал Сталин тихим голосом, - Но мне кажется, что ему угрожает опасность. Через неделю в городе будет объявлена всеобщая забастовка. К сожалению, полиции стало известно, что зачинщиком беспорядков в городе, является коммунист Монтин. Я очень беспокоюсь за жизнь нашего товарища по партии.

- Я тебя правильно понял, Иосиф? – спросил Берия, не веря в то, что его проблема разрешилась так просто.
- Ты меня правильно понял. Как всегда. Эх, Лаврентий. Мне очень жалко расставаться с Петей. Не забудь подготовить некролог в «Бакинском Рабочем». Я подпишу. Я полагаюсь на тебя, Лаврентий, если не на тебя, так на кого ещё.

Сталин холодно попрощался с Берией, и попросил Газанфара подвезти его домой.

* * *
Через два дня, Пётр Монтин, как всегда зашёл на главпочтамт. На этот раз почтовый работник его не разочаровал. По дороге на фабрику, Петя прочитал письмо, которое старательно написал для него Берия.
«Дорогой Петенька. В воскресенье вечером Дядя Иосиф уезжает. Так что приходи прямо ко мне, на Азиатскую улицу. Жду тебя в восемь вечера, напротив нашего тупичка.
Жду тебя мой дорогой Петенька.
Твоя Надя.»
Воскресным мартовским вечером на Азиатской улице не было ни души. Берия, оглядываясь по сторонам, стоял около тупичка, в котором жили Сталин и семья Аллилуевых. Берия заметил, что со стороны Базарной улицы, медленно ползёт вверх карета. Остановившись на квартал ниже, извозчик свернул направо, а человек с букетов в руке продолжил путь наверх. Берия спрятался за будкой сапожника. Дождавшись, пока Монтин свернет в тупичок, Берия вышел и окликнул Петю.
- Монтин, поди-ка сюда!
- Лаврентий, а Вы что здесь делаете? – удивился Пётр Монтин.
- Ты сколько цветочков принёс даме? – Берия выхватил у Монтина букет. – Семь штук! Молодец! Только один лишний!

Обалдевший Петя уставился на Лаврентия Павловича, не понимая, что происходит. Не теряя времени, Берия достал из кармана пальто наган и выстрелом в упор убил Петра Васильевича. Пнув мёртвого Монтина ногой, Берия бросил ему на грудь букет. Через несколько минут верный Газанфар уже увозил Берию на вокзал.

* * *
Прошло двадцать лет. Узкая Азиатская улица с трудом вмещала себя тысячи рабочих, пришедших на митинг. На импровизированную трибуну, наспех сооружённую у того злосчастного тупичка, тяжело дыша, взобрался председатель Совета Народных Комиссаров Азербайджанской Советской Социалистической Республики, Газанфар Махмудович Мусабеков.
- Дорогие Товарищи! Ровно двадцать лет назад, на этом самом месте, оборвалась молодая жизнь. От руки царского полицая мужественно принял смерть пламенный борец за счастье трудового народа, профессиональный революционер и прекрасный человек, Пётр Васильевич Монтин. Я бесконечно рад и горд, что мне довелось бок о бок жить и работать вместе с Петром Васильевичем, под руководством нашей горячо любимой Коммунистической партии. Сегодня Совет Народных Комисаров нашей республики принял решение, о переименовании Азиатской улицы в улицу имени Петра Монтина. Светлая память о коммунисте, беззаветно преданном делу рабочего класса, навсегда останется в наших сердцах. Петр Васильевич не дожил до наших дней. Но уверен, что он был бы рад видеть Азербайджан и свой родной город цветущим, мы все клянемся жить и работать так, как это делал Пётр Монтин. Прошу всех почтить память дорого Петра Васильевича минутой молчания.

Предупреждение: Текст не содержит подтвержденных исторических фактов. Текст не следует использовать в качестве справочного материала или источника информации об исторических личностях. Текст предназначен для людей с чувством юмора.