Пётр Монтин – любимец Сталина

Дора Соломоновна Монтина-Канторович была очень недовольна, узнав о том, что новоиспеченный супруг вечером спешит куда-то «по своим делам».
- Петенька, ну куда ты собрался на следующий день после свадьбы? Может у тебя есть девушка, любовница? Молодая и красивая? Скажи, я всё пойму. Только не ври!
- Дорочка, - ласково отвечал Монтин, - милая! Я выполняю спецзадание одной тайной организации. Может меня даже наградят. Посмертно…
- Ладно, - Дора Соломоновна всплакнула, - иди, солнце моё.
Расцеловав супругу, коммунист Монтин направился на товарищеский суд.

В хорошо знакомой Пете конспиративной квартире на Азиатской улице, где проживал Коба, проштрафившегося коммуниста ждали товарищи Сталин, Берия, Микоян и Зевин. Яков Давыдович сидел на стуле, в уголке. Во главе стола, покрытого красным кумачом, располагался Анастас Иванович. По правую руку от него попыхивал трубкой будущий кормчий, а слева, поблескивал пенсне Лаврентий Павлович.
С вошедшим Петей поздоровался только товарищ Зевин, указавший Пете на специально приготовленный для него стул посередине комнаты. Оторвавшись от своей писанины, Анастас Иванович открыл заседание товарищеского суда.
- Итак, товарищи, заседание товарищеского суда, рассматривающее персональное дело коммуниста Монтина Петра Васильевича, объявляю открытым. Слово предоставляется товарищу Зевину.
Яков Давидович встал, и , стараясь не смотреть на Петю, дрожащим голосом доложил:
- Товарищи. Два года назад, когда я по заданию партии жил в Саратове, проходя мимо винного магазина, я увидел длиннющую очередь. Люди в мороз, ночью, собирались у магазина, чтобы утром купить бутылку водки «Монтинская особая». Когда я узнал об этом, на моих глазах были слёзы гордости. Сейчас на моих глазах тоже слёзы. Но это другие слёзы. Я глубоко разочарован тем, что этот молодой человек, коммунист, гордо носящий прославившую Баку фамилию, не оправдал оказанного ему высокого доверия. Ведь именно Пётр Васильевич предложил нам такой неординарный способ поправить финансовые дела нашей партии. Но вместо того чтобы выполнить свой собственный план, товарищ Монтин позволил себе влюбиться в буржуйку. Это несмываемое пятно позора на всю нашу партийную ячейку. Все наши товарищи из молодёжной ячейки единодушно осудили его гнусный поступок и требуют его исключения из рядов РСДРП (б).

Яков Давидович вернулся на свой стул, с грустью взглянул на Петю и уставился в окно.
Пока Зевин толкал свою речь, Петя следил за реакцией судей. Микоян смотрел на него холодным осуждающим взглядом. Лаврентий Павлович крутил в руке китайские шарики, чем вызывал раздражение Микояна. Сталин тоже не сводил глаз с Пети, но Монтин ясно видел улыбку, скрывающуюся за смоляными усами Кобы.
- Ну что Вы скажете нам в своё оправдание, товарищ Монтин? – прервал паузу Микоян?
Петя встал. Недолго подумав, Монтин ответил товарищам по партии:
- Товарищи. Я не знаю, в чем я провинился перед Вами. Цель задания – заполучить деньги для партии, а будучи законным супругом гражданки Канторович и управляющим её фабрики, я смогу решить денежные вопросы, не нарушая уголовный кодекс.
- Хватит! – прервал Петю раздраженный Микоян, - Товарищ явно не понимает. Я не хочу это слушать! Я предлагаю исключить товарища Монтина из Партии. Ведь это Вы, Лаврентии Павлович, подписали ему рекомендацию? Что Вы об этом думаете, товарищ Берия?
- Я к этому подсудимомму такую личную неприязнь испытываю, что уже два дня кушать не могу, - ответил Берия, не переставая крутить шарики.
Микоян сердито посмотрел на Берию, тот убрал шарики, сделал серьёзное выражение лица и продолжил:
- Пусть положит партбилет на стол и идёт! Гнать его надо из нашей поганой организации сраной метлой, - ответил Берия и скривился, когда Сталин пнул его по ноге каблуком сапога.
Зевин усмехнулся. Микоян позеленел от злости и постучал ложкой по графину с водой. Не дожидаясь приглашения, Сталин взял слово.
- Всё правильно, обвинение составлено, верно. Товарищ Монтин виноват. Но это с одной стороны. Товарищ пришёл к нам из известной богатой семьи, с энтузиазмом включился в революционную борьбу, ну и не рассчитал свои силы. То, что мы видим, это просто несчастный случай при исполнении партийного долга. Но как учит нас великий Ленин, "к людям в наше время надо относиться помягче, а на вещи смотреть поширше". Товарищ Микоян справедливо заметил, что рекомендацию Монтину дали мы с Лаврентием Павловичем. Я прошу поручить нам взять его на поруки.

Микоян, поморщившись, согласился со Сталиным, вместе с Зевиным, ушёл. Петя тоже направился к двери.
- А куда идёт этот подсудимый? - спросил Сталин, обращаясь к Берии.
Петя обернулся. Сталин ласково глядел на юношу.
- Иосиф, что они от меня хотят? Ты же сам сказал, что если какая-то женщина мне понравится, я должен за неё бороться, несмотря ни на что…
- А каких пор ты , мальчишка, тыкаешь Иосифу Виссарионовичу? – возмутился Берия.
- Успокойся, Лаврентий. Это я разрешил. Давай лучше чайку выпьем.
Когда Берия отправился на кухню, Петя услышал от Кобы следующее.
- Пётр, не нервничай и не бери в голову. Товарищ Микоян не хочет, чтобы твоему примеру последовали другие молодые люди из его ячейки. Формально он прав. Но, запомни , Петя. Товарищ Микоян, это ещё не вся РСДРП(б). Участвовать в революционной борьбе ты можешь вместе с нами. А деньги твои нам с Лаврентием достанутся. Оформи нас работниками, или, лучше, поставщиками. Будешь регулярно перечислять нам денежки.
- А это идея, - поддержал друга Берия. – Падла Газанфар зарегистрирует фирму по заготовке кожи «Рога и Копыта», и ты, как управляющий, будешь нам переводить денежки.
- Ладно, -ответил Петя, - я согласен. Только я ещё не вступил в должность, дайте мне месяц. Когда Дора перестанет меня контролировать, я всё устрою.
- Хорошо, очень хорошо! А Микоян пусть лапу сосёт, - засмеялся Сталин.


* * *

Через несколько месяцев, Петя уже самостоятельно руководил фабрикой. Несмотря на разрыв с отцом, он частенько напоминал потенциальным покупателям, чей он сын. Доходы фабрики росли, «Рога и Копыта» исправно получали деньги за якобы поставленные ими материалы. На вопрос финансового инспектора о компании «Рога и Копыта», Петя ответил по-бакински. Инспектор нехотя, но взял конвертик и пару кожаных женских туфель «Саламандр», которые фабрика госпожи Канторович выпускала по выбитой Петей лицензии.

Сталин часто приглашал Петю к себе на квартиру, отношения между двумя коммунистами заметно потеплели. К Берии Петя тоже стал обращаться на "ты". Всё свое время Петя посвящал руководству фабрикой, однако роль спонсора Монтину потихоньку надоела. На одной из посиделок, Петя решил посоветоваться с Иосифом Виссарионовичем.
- Иосиф, скажи, какой из меня коммунист? Я же ничего не делаю для Партии. Вот мне Алёша Джапаридзе рассказывает, что они собираются газету выпускать, агитацией занимаются, полиция за ними бегает, а я?
- Товарищ Монтин, - чуть раздраженно ответил Сталин, - вы аполитично рассуждаете. Какую газету могут выпускать эти ребята? На какие-то шиши? Мы без твоих денег, как без рук. Лаврентий присмотрел одну небольшую типографии на Кубинке. Будем там печатать прокламации. А потом и газету. Главным редактором этой газеты буду я. А тебе, как коммунисту, я поручаю подумать, как легально профинансировать выпуск политической литературы. Что скажешь?
- Это несложно, Иосиф!
- Несложно, несложно, всё тебе несложно, - проворчал Берия, -живёшь со своей Дорой как у Христа за пазухой, а в это время люди жизнью рискуют.
- Это ты, что ли рискуешь? – огрызнулся Сталин. – Петя у нас отличается умом и сообразительностью. И что ты к нему цепляешься? Ревнуешь что ли?

Берия фыркнул. В последнее время Монтин наблюдал, что Берия постоянно посмеивается над ним, особенно в присутствии Сталина. Покровительственное и дружественное отношение Сталина Монтин ценил, но помнил про хитрость и коварство Берии. Поэтому, Петя, как всегда промолчал, и дал Кобе встать на свою защиту.
- Иосиф, я оформлю заказ на рекламные проспекты. Надо сделать так, чтобы типография с нами не расплатилась.
Берия и Коба удивленно посмотрели на загадочно улыбающегося юношу.
- Ты чего задумал? – поинтересовался Коба.
- Я выкуплю типографию за долги, и буду её полностью контролировать.
- И назовёшь её «Дора», в честь жёнушки? – съязвил Берия.
- Нет, не «Дора». «Нина». Это одна очень хорошая девушка. Комсомолка, спортсменка и просто красавица. Алёшкина невеста, кстати. Думаю, если дело пойдёт по плану, газета «Бакинский рабочий» скоро выйдет в свет.
- Я знал, что на тебя можно положиться, Петя. Скоро настанут смутные времена. Я это чувствую. Я всегда чувствую, - ответил Коба и обнял юношу.

* * *

К началу 1905 года, Российская Империя представляла собой кипящий котел. В Баку бастовали завод за заводом, фабрика за фабрикой. Единственным предприятием, рабочие которого не были вовлечены в стачки и демонстрации, был ликероводочный завод Монтина. Именно это факт послужил примирению отца и сына. Василий Николаевич не мог простить Пете связь с коммунистами и женитьбу на мадам Канторович. Но в те смутные дни, когда промышленники и предприниматели жаловались на коммунистов, на бездействие властей и огромные убытки, Монтин-старший прекрасно понимал, кому он обязан спокойствием его бизнеса. И однажды, придя в гости к Алешё Джапаридзе, Петя впервые за последние годы вновь услышал родной голос.
- Здравствуй, сын!
- Отец…Я уже и не надеялся тебя увидеть……
Петя обнял отца, помолчал и осторожно спросил.
- Как ты, как мать?
- Всё в порядке сынок. Спасибо тебе. Если бы не ты, то наше семейное дело прогорело бы. Прости меня, сын. Мне было тяжело осознавать, что ты не будешь продолжателем нашего дела. Но ты вырос, возмужал, и вот какой знаменитый. Хотя…Вы не ведаете, что творите.
- Отец, давай не будем спорить. Я не хочу. Всё равно ты меня не переубедишь. А почему ты решил, что я знаменитый?
- Если твоего слова было достаточно, чтобы на моём заводе всё было спокойно, ты не последний человек в вашей…партии. А кто такой этот Сталин?
- А откуда Вы его знаете, Василий Николаевич? – удивился Алёша Джапаридзе.
Вместо ответа, Василий Николаевич вытащил из портфеля газету и протянул Алёше.
- «Бакинский Рабочий». Первый номер. Редактор –товарищ Сталин И.В., - прочитал обалдевший Алёша.
- Я даже знаю, где она напечатана, - продолжил Василий Николаевич. – Знаю я все твои хитрости. Весь в меня. Твою бы изобретательность да на благое дело…
Петя засмущался. О предстоящем выпуске газеты Петя не говорил даже своему лучшему другу и очень боялся, что Алёша обидится. В это время в дверь кто-то постучал. Петя и Алёша испуганно посмотрели на Василия Николаевича.
- Да не бойтесь Вы. Я не знаю как тебя, Петя, благодарить. Впускайте своих друзей.
Алеша отрыл дверь и облегченно вздохнул. Гостем оказался Яков Давидович Зевин.
-Василий Николаевич? Какими судьбами? – спросил Зевин, но лежащая на столе газета отвлекла внимание коммуниста.
Просмотрев газету, Яков Давидович очень расстроился.
- Эх…Какими дураками мы были. Это Микоян тогда разозлился, побоялся, что все наши коммунисты последуют твоему примеру. Анастас Иванович очень осторожный человек, но эта осторожность нам дорого стоит. Теперь все лавры Сталину достанутся. Ему эта газета нужна чтобы показать Ленину, что именно он имеет реальную власть.
- Власть над чем? – удивился Монтин.
- Пётр, все, что я тебе скажу должно остаться между нами. Я понимаю, что у Кобы ты сейчас в фаворе. Ты доверчив, ты предан и не честолюбив. Эта газета уже на пути в Швейцарию. Ленин будет очень доволен, что газетой в таком городе как Баку, руководит его человек. Помяни моё слово, Петя. Сталин в Баку долго не задержится. Как только тут начнется заваруха, и пребывание в Баку будет для него небезопасным, Коба покинет город. Тогда вся «чёрная» и самая опасная работа, достанемся нам.
- А это плохо? У вас будет такой шанс проявить себя?
- Эх, Петя, Петя. Какой ты наивный романтик. Мы Сталину не нужны. Он нам ничем не поможет и если что-то не получится, ещё и врагами нас объявит. Будь осторожен с ним, товарищ Монтин.

Слушая разговор коммунистов, Василий Николаевич с печалью в глазах смотрел на сына.
- Хорошая у вас Партия. Что же будет, когда Вы к власти придёте? Лозунги у Вас привлекательные, но привлекают они не только тех, кто живёт в бедности, но и всяких проходимцев, которых кроме собственной власти ничего не волнует. С кем же ты связался, сынок?

Петя молчал. Василий Николаевич поцеловал сына и ушёл. Яков Давидович долго и нервно перелистывал газету.
- Хороший у тебя отец, Пётр, - сказал Яков Давидович. – И мне тоже за тебя боязно. Кстати, какие у тебя отношения с Берией?
- Сложные, Яков Давидович. Извините, мне надо идти, Дора Соломоновна будет переживать.

* * *
Однажды вечером, уставшего после напряженного рабочего дня Петра Монтина разбудила Дора Соломоновна.
- Петя, к тебе какой-то странный тип пришёл. Страшный такой, я уж хотела кричать и звать полицию. Тебя зовёт, он там, за дверью.
Петя нехотя встал и открыл дверь.
- Здравствуйте, товарищ Монтин!
- Привет, Газанфар, давно тебя не видел.
- Вас срочно Сталин вызывает. Я подвезу, садитесь в карету.

Ещё никогда Петя не видел Кобу таким счастливым. Выпроводив Падлу, Сталин буквально набросился на Петю с объятиями.
- Петя, я получил письмо от Ильича! Он меня хвалил за газету, и хочет меня видеть. Он несколько дней тайно будет в Ростове на Дону. Поедешь со мной?
- С удовольствием, я просто не верю, что увижу живого Ильича. А товарищ Берия тоже поедет?
- Да ну его, он тебе нужен?
- Но он же всегда с тобой Иосиф. Вы же друзья? – удивился Петя.
- Есть такие друзья, с которыми и враги не нужны, - ответил Коба и посерьёзнел. – Вот что Петя, покупай билеты на поезд, но Лаврентию ни слова. Ты выедешь на день позже меня, якобы по делам фабрики. Скажешь ему, что в Киев едешь. Будешь идти от меня домой, проверь, нет ли хвоста.

* **
В два часа ночи в квартиру, где обитал Берия, постучали. После того как обер-полицмейстер Буденный получил повышение и переехал в Москву, Берия ожидал ареста в любой момент.
- Это я, Газанфар, за афтафой пришёл, - услышал Берия крик во дворе.
Берия облегченно вздохнул, и, не зажигая свет, открыл Падле дверь.
- Какая к чёрту афтафа, в два часа ночи? Ты опять обделался, придурок? – зашипел Берия.
- Лаврентий, у меня для Вас плохие новости. Этот Монтин совсем обнаглел. Едет вместе со Сталиным на встречу с Ильичем. Без Вас.
- Как?
Такого удара Берия не ожидал. Его возмутило не то, что он не сможет встретиться с вождём, а то, что Сталин перестал ему доверять.
- Этот мальчишка много себе позволяет. Пригрел змею у себя на груди. Газанфар, спасибо, что хоть ты со мной. Ну, ничего, мы ещё посмотри кто кого.
Всю ночь Берия не мог сомкнуть глаза и думал о том, как лучше всего отомстить Монтину и вернуть доверие Сталина.
-Ничего, Лаврентий, главное спокойствие, - сам себе прошептал Берия, - командовать парадом буду Я.


Предупреждение: Текст не содержит подтвержденных исторических фактов. Текст не следует использовать в качестве справочного материала или источника информации об исторических личностях. Текст предназначен для людей с чувством юмора.