Энциклопедия / "Неизвестные" бакинцы

Зейналова Ирада - телерепортер

12.5.2007

Ирада Зейналова - просто Женщина и Лучший российский репортёр.
(от xolkovs-rad )

В Большом концертном зале "Академический", за репортаж "Золотые мгновения Олимпиады" (Первый канал) Ирада Зейналова получила девятикилограммовую статуэтку Эрнста Неизвестного.
За статуэткой ТЭФИ она поднималась на сцену босиком — в последний момент на туфлях предательски сломался каблук. Но что такое сломанный каблук для лучшего репортера? Ирада Зейналова бывала и не в таких экстремальных ситуациях. Судьба подбросила ей еще одну. Теперь она является собственным корреспондентом Первого канала в Лондоне.
Она не скрывает, что стремилась получить награду, много работала, поэтому, наверное, и заметили, поверили.
Премия ТЭФИ является престижной для телевизионщиков. Ирада говорит, что многие считают, будто «ТЭФИ — это продажная премия, для чего она мне нужна?» Можно говорить все что угодно, но — первое: я не верю, что существуют люди, которые отказались бы от ТЭФИ. А второе: при всех разговорах о продажности, пристрастности и корпоративных сговорах номинация «Репортер» остается чистой. Потому что это профессиональная работа, и она на виду. Мы все друг друга знаем, нас очень мало, и знаем, кто, как, насколько честно и насколько сам из нас работает».
Первыми с получением ТЭФИ её поздравили близкие ей люди: мама и сын Тимур, которые находилась в этом момент в Лондоне, поэтому пришлось звонить им с мобильника, прямо из зала. Ирада обладает великолепным чувством юмора, часто шутит над собой. Рассказывает, как потрясающе поздравил её 10-летний сын: « взял трубку, сказал: «Поздравляю». И после этого сразу же: «Мама, а как мне войти в Интернет, мне поиграть нужно?!» Через какое-то время он увидел обо мне сюжет в новостях. Звонит: «Мама! По-здрав-ля-ю! Но ты только не обижайся — ты выглядела как дура с этими накрашенными губами. Все, пока!»
На сцене она тепло поблагодарила своих коллег, и семью.
Муж Ирады Алексей Самолетов - сам профессиональный репортер - очень переживал за неё, поддерживал с самого начала её карьеры по выбранной ею репортерской стезе. Ирада благодарна ему за понимание: « Леша действительно значительно лучше, чем я. Но его ни разу не номинировали. Хотя мы считаем, что одна ТЭФИ в нашей семье уже была. Когда Басаев захватил заложников в Буденновске, именно мой муж сорганизовал тогда всех журналистов ехать в этом злополучном автобусе. А на ТЭФИ выдвинули другого человека. Не менее, вероятно, прекрасного, но который приехал через три дня после захвата. Соответственно, тот человек не получил ничего, а Лёше дали квартиру. Подарили. Вот и считаем, что это была наша ТЭФИ.»
Немного странно, наверное, что её выдвинули на премию с репортажем с Олимпиады 2006г., ведь чаще Ирада снимает совершенно на другие темы. Но её позиция всё объясняет: « Я снимаю всегда на одну и ту же тему — победа человека над самим собой. В спорте, на войне — где угодно... Я говорю о людях, которые смогли победить. Которые бегут, несмотря на боль, разрывы связок, внутренние кровотечения. Речь идет о психологии победителя. Я уверена, что мои сюжеты про Виталия Гинзбурга с Нобелевской премии и сюжеты с Олимпиады — суть одно и то же. Победа человека над обстоятельствами»
Она считает, что со своими близкими поступила несправедливо, потому что, переехав жить по роду работы в Лондон «…всю семью сдернула. Ребенок, у которого там нет друзей, теперь катается по Гайд-парку на велосипеде и читает книги, потому что больше ему заняться нечем. Я дома практически не бываю, а сына кормить надо и помнить, что утром он ест сырники, а днем ему надо вареной колбасы с сосисками. В Англии таких продуктов нет, и мы возим контрабандой эту вареную колбасу из Москвы… А моя мама, которая бросила здесь папу на съедение бактериям, сидит там с внуком и клянет меня, на чем свет стоит, потому что не знает английского, и никогда не была за границей в капиталистическом ее понимании. Муж, который …одну неделю работает, а на другую приезжает ко мне. Ему очень тяжело».
Лондон для неё — «это жуткое испытание». Здесь никто даже не слышал про Первый канал. «Извините, пожалуйста, а, сколько у вас сотен телезрителей?» — спрашивают у меня. «Да вы что — мы крупнейший в мире канал». «М-м, как интересно...» И все. А в этот момент звонит редакция: «Ир, слушай, там что-то про обедненный уран, сегодня к вечеру нужно сдать материал». — «Какой обедненный уран! Тут в беличьем заповеднике не договоришься снять, как белки орехи украли!» — «Ну, ты покрути, поиграй, к вечеру же что-нибудь будет?» А из-за разницы во времени их вечер — это практически мое утро. Но ты же не можешь не выполнить задание?»
У нее прекрасное техническое образование «Специалист по порошковым материалам и защитным покрытиям», поэтому может снимать на любую «техногенную» тему, в том числе и про «обеднённый уран». «Сначала я закончила МАТИ имени Циолковского, потом нас отправили на стажировку в Америку, потому что это была настолько новая профессия, что в России даже негде было защищать диплом — здесь не было такого оборудования. Мы защищались в University of Pennsylvania, а занимались технологией «Стелс» — нас учили делать материалы для самолетов-невидимок, но места рабочего не нашлось - денег ни у кого на самолеты-невидимки не было, так что пригодилось из всей профессии только знание языка. А потом уже - навык коммуникатора».
Зейналова рассказывает, что «с младых ногтей» читала какие-то недетские журналы - все было интересно. И в её работе всё пригодилось,«ведь журналист - это просто эрудиция и привычка к коммуникации. Остальное – технология».
Ирада родилась и выросла в Москве. Ее папа закончил журфак университета в Баку, но по профессии практически не работал. Кстати, сестра Ирады Светлана работает на радио, хотя имеет диплом актрисы. Так что это уже семейная черта – не придерживаться институтской направленности.
На телевидение Ирада попала десять лет назад, в общем-то, случайно. И так получилось, что беспокойная репортерская работа спасла ее от самоубийства. Ирада вспоминает: «…ушла в декрет. Бесконечные кормления, гости, которые хотели меня развеселить… Однажды поймала себя на шальной мысли: а не прыгнуть ли мне вниз из окна? От однообразия жизни у меня просто съехала крыша. Я поняла, что тихо схожу с ума! Я рассказала обо всем моей подруге телеведущей Ольге Кокорекиной, и она привела в «Вести». Мы сразу договорились: о том, что мой муж – известный корреспондент Алексей Самолетов, никому не говорим. И что вы думаете? В первый же день меня вызывает начальство: что в вас хорошего, кроме того, что вы жена Самолетова? Хитрость не прошла, но работать оставили...»
И она стала работать. Строила с голландцами ньюс-рум в программе «Вести». Была менеджером этого проекта. Затем – «Самсунг Аэроспейс», потом - редактор и репортер на РТР.
Многим она кажется в жизни такой же независимой, как и на экране. Ирада говорит, что очень старается «быть нормальной женой - муж очень старается показать, что у меня получается. Так и живем. А независимость - я же восточная женщина. О чем себе стараюсь напоминать. Особенно во время приступов этой независимости».
Зейналова любит Баку, друзей, которые у неё там живут, говорит, что для неё «кровь – не водица.… Я же всё-таки наполовину азербайджанка. Люблю есть «родную кухню». Кстати, и дома ее готовлю».
Но считает, что «глупо гордиться национальностью - ты ничего не сделал, чтобы ее получить. Но я очень уважаю и азербайджанцев - это добрый и талантливый народ, и русских, и армян. Нельзя делить людей по цвету кожи и крови».
Ирада не сразу нашла свою репортёрскую манеру подачи информации. Не понимала, по её словам, многих вещей. «Мне говорили, репортаж — это король жанра, главный на телевидении. Но пока сам этим не займешься, не поймешь. Как только я стала редактором и начала писать, муж сказал: «Ты должна читать Шкловского». Абсолютно любые его книги, потому что там очень четкие, информационные построения фразы — новостные, насыщенные. Прочитав Шкловского, ты получаешь как бы «размер стиха». Потом потихоньку начинаешь: Зощенко — но не рассказы, а какие-то серьезные вещи. Постепенно накручиваешь, накручиваешь...
Так образуется стиль. Когда я научилась писать — я была уже звездным редактором. Но, когда стала репортером и попыталась продолжать свои штучки, мне сказали: «Ты играешь с формой, а надо включать голову». И я переписывала тексты к своим сюжетам по 17 раз. А дальше пошло».
Подача материала у Ирады Зейналовой очень жесткая, мужская. Но это её эмоциональная составляющая. Она не равнодушна в своей и к своей профессии, даже считает, несмотря на то, что телевидение своего рода театр, в котором надо «отжить и отыграть так, чтоб зацепило», в интервью соглашается, что репортер — не женская работа.
«Женщина может все то же самое, что может мужчина. Но женщина хочет иметь семью и выглядеть красиво. Репортерская работа, если ею заниматься серьезно, этого всего не предполагает. Причем категорически. Если у тебя семья — ты должен ею заниматься. А у меня сто тысяч раз было — отмечаем день рождения ребенка, а мне звонят: «Собираем вещички и валим». Хочешь быть женщиной — не ходи в эту профессию, если пошла — забудь про свои штучки.
Однажды мы приехали на землетрясение в Пакистан: весь штат Кашмир завален трупами — 60 000 жертв. Нас привезло МЧС — человек 15 журналистов, и среди них три женщины. Я и две девчонки-газетчицы. Высадили. Вокруг — огромное футбольное поле: песок, грязь, и все воняет кровью. Оказалось, МЧС не рассчитывало, что журналисты приедут в таком количестве. И мне говорят: «Знаете, Ира, вы приехали абсолютно голая. У вас есть спальник, пенка, палатка, фильтр для воды? Нет. Поскольку вы — жена Самолетова, мы вам дадим лучший совет по выживанию: спите рядом с собаками, с ними ночью теплее.
Мы пошли, выпросили у пакистанцев из гуманитарной помощи одну льняную палатку на деревянных палочках, потом поменяли блок сигарет на два одеяла, одно одеяло — на спальник. Поставили палатку — постелили мешки для трупов на пол, чтобы не затекала вода, втроем спали на спальнике, накрывались одеялом, а сверху — еще мешком для трупов, чтобы тепло не уходило. И в этот момент подходит МЧСник и говорит: «Ир, а можно две девушки в вашей палатке остановятся?» Я говорю: «Какие девушки?» Он: «Ну, вот видишь, они такие несчастные, им деться некуда». Я была в шоке. Я тоже девочка, но я справилась с ситуацией. Я нашла себе палатку и уложила свою съемочную группу. Приехал в «экстремалку» — разрули свои проблемы, не перекладывай их на других. Если ты ввязался в мужскую ситуацию — играй по правилам. Будь лучше и соответствуй. Не подводи собственный пол, чтобы потом тыкали и говорили: все бабы — канарейки».
Для меня репортажи Ирады – это всегда сильные, эмоциональные сюжеты.
Взять хотя бы Беслан, боль всех матерей. Нашла в одном из интервью её слова по поводу этой трагедии, и её мнение о виноватых в том кошмаре: « виноваты все. Те, кто довел до такой ситуации, те, кто воспитал детей - вросших в бандитов, те, кто не смог принять верных решений и провести операцию с минимальным риском. Все. Я очень надеюсь, что такого не будет больше никогда - до сих пор, когда вижу беслановские кадры, не могу смотреть. У меня на глазах там в больнице мальчишка двухлетний ушел - кудряшки, ладошки - только что живые - и уже неживые».
Что же помогает ей ВЫПОЛНЯТЬ ЭТУ НЕЛЕГКУЮ, мужскую РАБОТУ? Ведь ей приходится довольно часто вести репортажи из горячих точек, даже с недавними событиями во Франции, она опять оказалась «на передовой»?
«…если серьезно, просто риск надо просчитывать - он должен быть только оправданным. Идти в пекло нужно, только если оно того стоит. К тому же есть такая иллюзия, что, пока ты с микрофоном, ты бессмертен, и ты поддаешься этой иллюзии. Но я же не одна там, за мной съемочная группа, эти-то за что страдают? А помогает в этой ситуации опыт, переданный мужем - он сам военный репортер, и оператор со звукооператором - единственные и самые близкие люди в такой ситуации ».
Она не только делает прекрасные репортажи о знаменитых, как Тонино Гуэрра (сценарист Феллини), Сергей Бодров. Но, даже освещая события, работая в Саудовской Аравии, в Индии, в Азербайджане видно, что её интересуют судьбы простых людей. Работа её закалила. В репортажах из Баку чувствуется её стремление показать ситуацию как можно шире, когда говорит о требованиях народа скорейшего решения проблемы Нагорного Карабаха.
Зейналова говорит, что «репортер всегда созерцатель. Он должен изложить факты, прорисовать драматургию ситуации, а зрителю решать - из картинки, из текста, из звука. Никогда репортер не должен занимать пристрастную позицию».
Работа на Первом, в программе «Время» ей нравится. Ирада считает, что с командой ей повезло. Объясняет, почему молодым журналистом стать легко – нужна голова на плечах, хорошее образование и большая трудоспособность, возможность в любой момент сорваться с насиженного места и рвануть туда, где можно сделать стОящий репортаж: «..поверьте, молодым на телевидении сейчас легче, чем людям даже среднего возраста, не говорю о бальзаковском».
Ради хорошего телерепортажа Ирада готова ехать хоть на край света. О чем будет ее материал – не так важно, главное – чтобы тема была интересной. Единственное, что не интересует беспокойную телерепортершу – это космос.
«Когда мне попадается передача про космос, то сразу же переключаю канал, – признается Ирада. – Не вижу смысла мотаться вокруг Земли неделями, месяцами. Если мне объяснят зачем, может быть, и пойму. Впрочем, если надо будет, полечу и туда...»
Как-то ей был задан шутливый вопрос: «Кем бы Вы хотели стать, если бы пришлось менять профессию? А кем хотели в детстве - не патологоанатомом, случайно?», Зейналова так же шутливо парировала: «Теперь стоматологом - и люди перед тобой молчат, и вопросы - только об оплате».
Казалось бы, при таком жизненном багаже, что мешает ей заняться документалистикой? Но Зейналова говорит, что ей «нравится мой жанр. Когда будет, что глобального сказать людям, тогда и посмотрим, а репортаж на 3 минуты - как рассказ Чехова, короткий, а все должен вместить.»
Если бы ей всё же дали возможность сделать свою передачу на ТВ, то она бы была, по её словам, «…об изобретениях и их приложении в жизнь. Хотя, наверное, просто о людях, - которые смогли победить. Только не сопливое что-то типа "как вам удалось выжить", а именно - как вы смогли победить себя, ведь это главное».

Она считает себя репортёром с маленькой буквы, без женского рода. Работа её уже затянула. «Адреналин, который держится в крови весь день, желание успеть и обогнать – глубже, чем в подкорке». Говорит, что «это паранойя на свой лад – как часть жизни. Поэтому круг друзей у тех, кто работает в новостях – только коллеги, мы уже и говорим на своем языке (тайм-код, хронометраж, перегон, склейка), по заданному набору тем (Ирак, Кремль, Чечня). Не любим впечатлений и встреч – оставьте, нам на работе этого хватает. Не планируем вечера – все равно не угадаешь, как работа повернется. Но попробуйте хоть одного из нас спросить – откажешься от всей этой жути, остановишься? Никто.
Обычно репортеры уверяют: ни за что, если б заново. Не верьте. Это жизнь, в которую мы уходим. Когда ребенок спрашивает меня – пойдем ли в кино, он сразу тихо добавляет: если не будет съемок. Мне стыдно. Хотя бы за то, что мне никогда не приходило в голову отменить выезд, если он болен. Просто он еще очень мал, чтобы присоединиться к репортерам. И уже большой, чтобы понять – маму можно догнать, только войдя в ее жизнь. Репортера».
В этом вся эта Женщина – яркая, остроумная личность, имеющая свой неповторимый стиль, голос с особой хрипотцой, плюс – острые репортажи из тех мест, куда доберётся не каждый мужчина.
Женщина – заслуженно получившая главную телевизионную награду «ТЭФИ-2006» в номинации «лучший репортер» России.

(Материалы собраны по репортажам с Интернет-конференции от 2006г., по статьям в zhizn.ru, 1tv.ru, мною переработаны в общую версию творческого пути И.Зейналовой).