Получить забытый пароль
Воспитание чувств
В детстве я был очень влюбчив, причём, чаще всего, влюблялся в маминых подруг, в тех, что, конечно, были значительно моложе неё. Мечтами я уносился в далёкое будущее, когда я подрасту и смогу жениться. Маму я успокаивал, чтобы она не беспокоилась, что я их с отцом брошу, просто я пристрою к нашему дому комнату, в которой мы будем жить(с Таней,Валей и др.).
В третьем классе я влюбился в свою сверстницу, Нелю Старожук.
Лиля
В шестом классе пришла к нам новенькая, звали её Лиля. Она отличалась от всех наших девчонок тем, что от неё веяло настоящей женственностью. Было видно, как она легко возбуждалась при разговоре с ребятами, она краснела не краской застенчивости, а именно краской возбуждения. Её бесстыжие с блядкой глаза туманились и смотрели насмешливо, с вызовом. Она захватила моё воображение, меня тянула к ней какая-то неведомая сила. Я не смел к ней приблизиться, но, видимо, меня выдавали глаза, наверное, я подолгу и красноречиво смотрел в её сторону. И она обратила на меня внимание, крайне смущая своими репликами в мой адрес.
Как это часто водится, она подобрала себе подружку, на фоне которой она выглядела особенно эффектно. Это была Галя, совсем ещё девочка, тихая и застенчивая.
Как-то вечером я был дома один (родители работали в ночную смену). Мной овладело непонятное смятение: я чувствовал, что она придёт ко мне, я ждал этого. Разумом я понимал, что всё это глупости, но сердце было не на месте. Попытки сосредоточиться на уроках ни к чему не приводили. Я открыл нараспашку входную дверь и напряжённо ждал, сидя за столом в комнате. И вот свершилось – в дверном проёме возникли фигуры Лили и Гали. И хотя для меня это не было полной неожиданностью, я растерялся. Я не пригласил их войти, а выскочил на улицу к ним и захлопнул дверь. Лиля предложила пойти погулять. Пошли мы на бульварчик соседней улицы, сели на скамейку. Девчонки пытались меня разговорить, но я отвечал односложно: «да» или «нет». Тогда Лиля стала придвигаться ко мне и я с ужасом ощутил её тело. Меня кинуло в дрожь и я стал отодвигаться, а она, смеясь, продолжала наступать. Всё кончилось тем, что я не заметил края скамейки и оказался на земле. Они хохотали, а я готов был провалиться сквозь эту самую землю…
Вика
В седьмом классе встречали мы почти всем классом какой-то праздник в квартире Бердникова Женьки. Впервые на нашем столе стояли бутылки вина. Мы быстро захмелели, раздавался громкий беспричинный смех, каждый старался перекричать всех, чтобы сообщить компании что-то крайне важное. Рядом со мной сидела Вика, которая очень нравилась многим ребятам, а мне она была, вобщем-то, безразлична. Она раскраснелась, глаза её, и без того с поволокой, стали совсем масляными. Вика положила руку на моё плечо и призналась, что я давно ей нравлюсь. Несмотря на шум, ребята услышали её признание. Кто-то крикнул: «Да у нас сложилась замечательная пара!». Вика поддержала этот возглас, обняла меня и стала пьяным голосом кричать: « Это мой муж!». Все обрадовались возможности обыграть ситуацию. Кто-то стал напевать марш Мендельсона, все его подхватили и под разноголосый рёв стали нас с Викой теснить в другую комнату. Там было темно и, когда ребята подпёрли дверь с обратной стороны стулом, она обвила мою шею своими нежными руками. Я особенно не сопротивлялся. Не помню, как случилось, что мы оказались в постели. Я отключился, как только моя голова коснулась подушки. Не знаю, сколько времени я был в забытьи. Когда проснулся, обнаружил, что моя рука лежит на обнажённой груди Вики. Я мгновенно протрезвел, вскочил с кровати и стал настойчиво стучать в дверь, требуя, чтобы меня выпустили. О нас, похоже, просто забыли. Наконец, кто-то убрал стул. Несколько пар танцевали,кто-то тихо беседовал, некоторые ушли гулять по ночному городу. Меня стали спрашивать, как прошла первая брачная ночь, а я был страшно расстроен тем, что позволил вовлечь нас в этот спектакль, и, не попрощавшись, ушёл. По дороге домой я подумал о Вике – как глупо всё получилось, каково ей теперь. Мне вспомнилась поговорка, которую я слышал от взрослых: «лучше быть, чем прослыть»…
Люда
Это было в восьмом классе. У нас появилась новенькая девочка, Люда Иванова. Она была красива, умна, хорошо одета и ухожена. Конечно же, на неё сразу обратили внимание ребята видные и раскованные и не только из нашего класса.
Первым «подъехал» к ней Борька Казанцев, высокий и симпатичный парень, но их дружба почему-то продолжалась недолго.
Потом мой друг, Шурка Хамилонов, который слыл серцеедом, стал к ней «подбивать клинья». Шурка был артистом в жизни. Когда мы проходили «Евгения Онегина», он натуральным образом преобразился в скучающего светского льва: на девчонок смотрел снисходительно, всем своим видом изображая какую-то, тщательно скрываемую душевную тайну. Потом он также натурально перевоплотился в образ Печорина: взгляд его стал более жёстким и дерзким. Девчонки «клевали» на эти перевоплощения и многим хотелось сблизиться с этим загадочным человеком.
Я же страдал гипертрофированным самолюбием (боялся не встретить взаимности). Это удерживало меня от решительных шагов по сближению с той девчонкой, которая мне нравилась. А нравилась мне до появления Люды только Ира Чернышова из параллельного класса, но она была человеком из другого мира. Этот мир был «Дом специалистов». Все дети из этого дома, ухоженные, упитанные (красногубые) и хорошо одетые, резко отличались от детей из семей рабочих, как правило, бледных, грубоватых, одетых скромно, в лучшем случае, опрятно.
Мои чувства к Люде были так сильны, что стали причиной получения двойки на переводных экзаменах. Это было впервые за время учёбы. Дело было на письменном экзамене по литературе, кажется, при переходе из девятого в десятый класс.Сочинение писали в спортзале. Люда и Шурка сидели рядом, Шурка (в роли Печорина) что-то говорил очень остроумное, а Люда смеялась. Сердце моё сжалось, я забыл про экзамен и опомнился только тогда, когда объявили, что осталось полчаса для проверки и сдачи сочинений. Я спохватился и настрочил что-то за эти полчаса. Тему я, вроде бы, раскрыл, но допустил двенадцать пунктационных ошибок (у меня просто не было времени ставить элементарные запятые). Все были в недоумении, никто не понимал, что со мной произошло. Осенью была переэкзаменовка.
Только в десятом классе как-то так получилось, что мы с Мишкой оказались следом за партой, на которой сидели Майя Фокина и Люда. Теперь я мог в затылок любимой во время уроков в четверть голоса петь любовные серенады из репертуара Александровича: «В честь милых глаз юной синьорины нежно звучат аккорды мандолины… Молви, жестокая ,придёшь ли ты?..» И она пришла ко мне в гости, и с тех пор мы были неразлучны. Люда каждый день приезжала с посёлка НЗС ко мне в Чёрный город, а ночью я провожал её домой и возвращался на дежурном трамвае: «До свиданья скажу, возвращусь и хожу… мимо милых окошек твоих». Эта песня из кинофильма «Cвадьба с приданным» тогда была очень близка нам.
Десятый класс пролетел как один день, мы ничего вокруг не замечали. Лидия Сауловна забеспокоилась и сочла своим долгом предупредить мою маму, что от такой страсти могут быть и дети. А мы только целовались и не более того. Мы были чисты, мы не могли переступить черту и всё испортить. И я об этом не жалею.
Сейчас, когда без конца публично обсуждается вопрос, о необходимости раздавать в школах презервативы, дети быстро «взрослеют» не по годам и рано лишаются сладких иллюзий, не проходят этапа «воспитания чувств», в их душах органично поселяется цинизм.
Как-то, не так давно, по телевизору показали, как журналистка вела опросы школьников на тему взаимоотношения с противоположным полом. Она спросила мальчишку, дарит ли он своей девушке что-нибудь. Он удивился глупому вопросу и ответил: «Почему я должен ей что-то дарить, ведь она тоже тащится, когда мы занимаемся любовью». Молодую журналистку ответ вполне удовлетворил. Я далёк от желания осуждать этих ребят. Просто им не повезло так, как нам, им предстоит жить в другой стране, с другой, убогой системой ценностей, в которой нет места романтичной таинственности и иллюзиям. Один из героев Юрия Богатырёва сказал, что человек без иллюзий сильно напоминает покойника. И это правда. Говорят ещё, что процесс старения заключается в расставании с юношескими иллюзиями. А если их уже в юности нет,то…
Песни моего детства
Не знаю, что со мной. Всё прошлое я вновь переживаю так, как будто это было вчера.
Завершая очерк о черногородском периоде своей жизни разделом "Воспитание чувств", хочу заметить, что "воспитание чувств" касается не только сферы взаимоотношения полов. Сама жизнь воспитывала в нас чувство любви к своему району и к своему городу. Нам было комфортно в родной среде и, конечно же, болью отзывается то, что произошло после развала СССР - исчезла дорогая Родина как Атлантида. Последнее, что связывало меня с ней, была могила отца - так и по ней прошлись бульдозером... Осталась только память о замечательном городе, который был славен не архитектурой (хотя и в этом отношениии он был красив и своеобразен), славен Баку был тем, что относился к той редкой категории городов, где жили в дружбе и согласии люди множества национальностей и вероиповеданий...
Нашло отклик в моей душе стихотворение Виталия Игольникова
Есть в Баку заводская окраина,
Где рабочую славу куют.
Там, где трубами небо прожарено.
Черным городом люди зовут.
Было время, и здесь надрывались
По утрам заводские гудки,
А из труб в небеса устремлялись
Черно-белого дыма клубки.
Многолюдными были когда-то
Загазованных улиц дворы.
Голубиные стаи ребята
До ночной разгоняли поры,
А потом по беседкам тащили
Нарды, шахматы и домино…
Целой улицей чинно ходили
В летний зал на крутое кино.
По субботам, напарившись в бане
И успев пропустить по одной,
Шли на танцы толпой в Ротефане,
Где оркестр играл духовой.
Всевозможные твисты и шейки
Танцевали, влюблялись на спор…
А в аллеях на каждой скамейке
Струн гитары звучал перебор.
И бежали по рельсам трамваи,
Заливаясь охрипшим звонком…
Все ушло, постепенно растаяв
В синеве черно-белым дымком.
Все прошло. Пролетело, как птица.
Шумной улицы гомон утих.
В Черном городе светлые лица
Потемнели без труб заводских.
(Продолжение смотри дальше в моём журнале)
загрузка