"Бакинские огни"

Из почты Этот адрес прислал мой друг в «приват». Открыл - посмотрел. Журнал, как журнал. Смотреть приятно и интересно. Одним словом приятный во всех отношениях. Издали напоминает «Америку» или «Советский Союз». А мне посоветовали обратить внимание на раздел фотографии и на фотографа. Ведь ему посвящена целая статья, и отведено несколько страниц. И фотографии. Много. Но проскакиваю - фотографии какие-то уж больно знакомые. Зацикливаться не хочется. Зато следующая страница приводит в шок. Знакомая эстрада – певица на эстраде… Ниже, поверх фотографии - «Евгения Девис». И у меня сразу… Киев. Стадион СК КВО. Хороший стадион. Маленький и очень - очень уютный. Весь в зелени. Тренировку закончили, и я сижу в раздевалке. Даже не в раздевалке, а в помещении перед раздевалками, это оттуда «девочки направо, мальчики налево». Я уже душ принял. Умылся. Теперь жду товарищей. Нам не по дороге. Просто попрощаемся, поговорим и разбежимся. Слышу, как в душевых вода плещет. Слева тишина, там только бубнящие голоса. Ребята обсуждают что-то. Зато справа воды не слышно. Там многоголосие – девочки поют. Трое, а впечатление, что их там.… Ну, хор, наверное. И поют они мне незнакомую песню. И, что-то в ней есть душу мою трогающее. Одно могу разобрать - «…когда светили нам бакинские огни…». Когда они вышли, то мой, сразу, первый вопрос – «А, что вы пели девочки?» «Так это «Бакинские огни». Мировецкая песня». Сейчас сказали бы - хит. Я им, что-то очень долго рассказывал про бакинские огни и о Баку в целом. Не знаю, понимали они меня или нет, но говорил я много, горячо и непонятно. Как гусь у Чехова, в его «Каштанке». Тот тоже говорил «горячо, долго и непонятно». Вот так я услышал первый раз эту песню. К стыду своему. И когда была сделана эта фотография? Скорее всего, в конце пятидесятых начале шестидесятых. Это, судя по тому, что изображена на ней Девис. Тогда в каждом кинотеатре, перед началом сеанса, зрителей развлекали эстрадой. Это уже потом, в новых проектах, фойе исчезло как пережиток прошлого. Посчитали – пришёл в кино, то нечего засиживаться в «предбаннике». Иди скорее в зал. Ведь ты пришёл кино смотреть, а не музыку слушать. А тогда, даже в самом плохеньком кинотеатре была, если и не полноценная, эстрада, то подиум был точно. Многие девочки рвались на киношную эстраду. Ведь там можно было показать себя, к зрителям привыкнуть. Да и платили им к тому же. Правда, немного, но всё-таки. В киношку собирались всей семьёй, как только появлялась афиша нового фильма. Фильмы менялись в основном в понедельник, а позже когда киноиндустрия развернулась на полную, то и по средам. У нас под боком было два кинотеатра – «Спартак» он потом стал «Араз» и «Красный восток» ставший «Азербайджан». За билетами, обычно, оправляли самого младшего. Тогда ещё не было предварительного заказа билетов. Да и к тому же откуда было заказывать, ведь телефон был далеко не у всех. Всех дальше от нашего дома находились кинотеатры «Художественный», это который «Низами» и «Баккоммуна» - «Бакы». По тогдашним понятиям они находились запредельно далеко. Почти у самого вокзала. О «Художественном» помнят разве, что старики. Больше помнится «Низами». Поменяли название где-то в году сорок шестом, может сорок седьмом. «Театр начинается с вешалки» - так утверждал Константин Сергеевич. Почему-то забыл Станиславский о кассе. С кассы, с кассы начинается и театр и кинотеатр. Кассы в кинотеатре «Низами» тогда были.… А вот и нет! Это они сейчас там, а тогда были… Неет, потом они были в маленьком зале, окна которого выходили на улицу «28 апреля». А до того они находились там, где сейчас вход и где стоят контролёры. У входа в кинотеатр. Вправо и влево были окошечки касс. Написал вправо и влево, а где-то там глубоко говорит – «А вот и нет! Налево были столики кафетерия». Ну и ладно. Влево были окошечки касс. И чтоб толпа хоть как-нибудь соблюдала бы понятие очереди, зал (как-то стыдно называть залом) был разделён деревянными барьерами. По всем параметрам очередь должна была чинно двигаться к кассовым окнам. Тут же мне вспоминается моё хождение на «шатал». Пошёл я тогда смотреть фильм «Поезда идут не регулярно». Это, что-то из первых дней жизни ГДР. Шпионский фильм. Тогда таких было не много, и публика валила валом. Очередь стояла довольно чинно, но всё-таки были попытки протиснуться и без очереди. В итоге несколько парней с этих барьеров кинулась на ту самую очередь, на головы людей, которые были уже почти у касс. Можно представить восторженный вопль одних и возмущение других. Купив билет можно было пройти в те самые – заветные двери, у которых стояли билетёрши. Большое фойе первого этажа. Оно сейчас намного меньше. Ведь на его площади пристроили малый зал. Малый зал тоже, как и билетные касс кочевал по первому этажу. Не мог найти себе пристанище. Теперь можно и в зал пройти. Для этого надо было пройти по великолепным, дворцовым лестницам на второй этаж. Прав был Владимир Ильич – «…из всех видов искусств для нас важнейшим является …». Вот и строили, даже не кино-дома, а кино-дворцы. Огромнейшее здание дворца, по имени кинотеатр «Низами», и огромнейшие пустые, ничем не заполненные площади. По какой бы лестнице, правой или левой, вы бы не поднялись на второй этаж, попадали в фойе ещё больших размеров, чем на первом этаже. Из этого фойе вели две двери в зрительный зал. А напротив была балюстрада, отделявшая фойе от рядов кресел стоящих перед эстрадой. Той самой, на которой играл оркестр, выступали певцы и певицы. И я знал людей, которые иногда ходили смотреть один и тот же фильм вовсе не из-за фильма, а послушать Евгению Девис. Концерт всегда был на вечерних сеансах. «Ландыши», «Мишка-Мишка» - это тот, который «где твоя улыбка», «… а я в кино искала вас…». Позже были и «Dzenkuyu, pani» и те самые «Бакинские огни». Всё это из репертуара Евгении Девис. Слушать можно было сидя в первых рядах кресел или стоя между рядов сзади. Почему стоя? Да потому, что сидеть на них было нельзя. Они служили запасными деталями для ремонта кресел в кино зале или тех же кресел перед эстрадой. Можно было подняться на следующий этаж и слушать концерт с балкона, балюстрада которого опоясывала всю эстрадную часть фойе, оттуда же можно было поглазеть и на проспект Кирова и на публику концерт слушающую и в фойе гуляющую. Третий этаж - и тоже такое же фойе, и такие же необъятные размеры. Из него двери на балкон амфитеатра. Одни из самых лучших мест были в первом ряду. Перед тобой нет ни голов, ни шляп, только внизу ряды зрителей партера. На четвёртый этаж можно было залезть разве только из любопытства. На этом этаже, кинотеатровские художники, рисовали гигантские полотнища транспарантов рекламирующих новый фильм. Полотнища белой ткани были растленны прямо на полу, и художники ползали прямо по своим произведениям. Обувка стояла в стороне от произведения, а художники ползали на корточках, создавая шедевры. Ну, как в фильме «Двенадцать стульев». Можно было, не сворачивая на четвёртый, по лестнице, уже не такой роскошной подняться, практически на крышу, в летний кинозал. Хороший был кинозал – один минус, закатное солнце долго освещало экран. И поэтому пропадало, иногда полностью начало фильма. Этого можно было избежать, купив билеты на второй сеанс. Одно из самых больших неудобств летних кинотеатров – это скамейки. Оно и понятно ведь кресла на зиму не оставишь под открытым небом. Ой, как тяжко переносил это сидение на этих сидениях. А в большом зимнем зале – летом очень даже ничего, зато зимой, да если пришлось придти на первый утренний сеанс. Зуб на зуб не попадает. Пар из-за рта валит. И хорошо если «фильма» интересная. А то ждёшь, когда же оно уже всё закончится. А вечером, даже на самом интересном фильме, вдруг услышал – заиграл эстрадный, значит, фильм вот-вот закончится. Чем закончится теперь и неважно, но скоро конец. Вот так и подтолкнул меня мой друг на такие долгие, и может не всем интересные воспоминания. Если честно говорить то можно ещё долго, очень долго писать об этом кинотеатре. Но ужимаюсь. И заканчиваю вспоминать. Ведь «…это было недавно, это было давно…» P.S. Спасибо тебе ДРУГ, что подтолкнул меня к этим воспоминаниям.