Один день Алибалы. I часть

I часть

Меня зовут Алибала. Родители решили назвать своего первенца в честь деда, совершенно не задумываясь, как я буду жить с таким тяжеловесным именем в современном и пестром в национальном плане городе.  Обладая европейской внешностью, я заранее страдал при знакомстве с новым человеком, особенно с нежными девушками. Алибале для полноты образа не хватало тонких в ниточку усов, тясбeх в руках и семечек в зубах, чтобы уверенно назвать свое имя при знакомстве. Я назывался Аликом, так было комфортно мне хотя бы первое время, пока мое полное имя не заставляло людей удивленно приподнимать брови или улыбаться. Так и жил.

После армии я вернулся в свой институт, где учился на архитектора. Я считал, что армейская жизнь полностью изменила меня, вся моя беспечность и шебутное поведение остались в прошлом. Теперь я стал уравновешенным, сначала думал, а потом действовал. Но войдя в аудиторию нашего факультета и увидев ее, я тут же скинул с себя всю эту брехню. Я опять превратился в необузданного, любвеобильного Алика, это не зависело от меня: передо мной стояла длинноногая газель. Что описывать ее? Она была спокойна и самоуверенна, в ней, как в тихом омуте, скрыт невероятный энергетический заряд, я это почувствовал сразу, и одновременно понял, что не могу подойти к ней, потому что был одет в одежду двухлетней давности и смотрелся несовременно. А такая девушка оценивает людей прежде всего по внешности. Она пока не знает, что я уже запал на нее. Но такие, как она, уверены, что рано или поздно в их сети попадет тот, кто действительно им нужен. Не стоит забывать о том, что вначале Бог создал мужчину, но потом решил, что способен на большее, – и на свет появилась женщина.

Итак, я не мог подойти к ней в первый же день, потому что был одет, как человек из прошлого. За два года, что я был в армии, мода в Баку ушла далеко вперед, и я должен был обновить свой гардероб. К счастью, у меня был приятель, ­фарцовщик Расим. Будучи спортсменом, он часто ездил на соревнования в Москву и за границу и привозил шмотки. Расим был особым типом. Красивый внешне, он не западал на девушек, они прежде всего были для него потенциальными клиентками. С ним невозможно было гулять по городу весной, когда прекрасная половина человечества дружно расставалась с теплой одеждой и облачалась в короткие юбочки. Увидев девушку в мини, он тыкал меня локтем в бок и громко восхищался: Аде, буна бахе.... Куда ни взглянешь, весной весь город - белое мясо! Оффф, мне надо их всех одеть, да поскрее, а то сердце лопнет, и я так молодым и умру. - Тянул уши и трижды причмокивал. Модные девочки, которые отоваривались у него, называли его Симочка. Симочка был подружкой для всех своих клиенток, они рассказывали ему свои любовные истории, он выслушивал их, утешал, подсказывал, как себя вести и как одеться у него, чтобы добиться цели. Обладая прекрасным вкусом, он безошибочно угадывал размер бюста или нижнего белья девушек и мог дать четкий совет, как одеться на первое свидание, как обесцветить волосы, какой сервиз и у какой спекулянтки купить. Сам Симочка специализировался только на одежде и обуви. Как-то раз его любовница посоветовала привезти противозачаточные средства, они, мол, занимают мало места, а прибыль дадут баснословную. Расим привез большую партию  таблеток из Москвы. Но средство не пошло, клиенты жаловались на то, что оно очень сильно пенится и со скандалом возвращали ему товар. Тогда Симочка попытался сбыть его друзьям как средство для бритья. Но эта пенка не смывалась водой, и он в сердцах спустил все в унитаз. Сколько денег потерял, лучше поскорее забыть об этом! Но не тут-то было. Из унитаза полезла пена. Она бурлила, как кипящее молоко, выливалась на пол и ползла по коридору к входным дверям. "Римма, анон олсюн, почему я тебя послушался? - рычал он, сражаясь со стихией. Прихожая и лестничная клетка напоминала место после тушения пожара. Соседи, проходящие мимо, не преминули издевательски спросить Расима, не мать ли принимает ванну? Мать была больших размеров, шумная, безаппеляционная, и не ладила с соседями. В тот трагический момент Симочка ненавидел всех: и мамин несносный характер, и соседей, и любовницу, и пену, шагавшую, как гейзер, на нижние этажи. Но больше всего он сокрушался по потерянной возможности заработать легкие деньги. После этого он дал слово не привозить на продажу ничего, кроме шмоток.

Расим внимательно осмотрел меня, прикидывая, во сколько обойдется мой гардероб, и принес несколько вещей, приговаривая: "По последнему писку моды!" Я не узнавал себя в зеркале. Расим, довольный произведенным эффектом, произнес: "Сейчас ты можешь выйти в город и охотится на любую джейранку!"  Он старался угодить мне, но не просто так, он знал, что я буду приводить к нему клиенток из института.

На следующий день я пошел представляться незнакомке. Она училась в параллельной группе нашего факультета. Когда нас объединили в поток, я присмотрелся к ней. Пустоголовая хохотушка, красивая, как роза, аромат которой невероятно дурманит парней. Цветок, распустивший лепестки, чтобы заманить жертву. Ей от силы 18, и она готова выйти замуж, но вокруг одни ровесники, глупые юнцы. А тут я, орел сизокрылый, как раз по размеру.

Ее звали Кама. Познакомившись со мной, она тут же отметила, как я со вкусом одет: "Приятно познакомиться с городским современным парнем, как из журнала моды. А то вокруг меня одни чушки, просто фу. С зелеными носками, в цветных майках под белой рубашкой. Они так воняют, как будто только что с вокзала", - ­ сказала она, продолжая бесцеремонно разглядывать меня. Тут я вспомнил Симочкины слова. Камуфляж для охоты удался.

Следующий урок был на кафедре по рисованию, наши аудитории оказались рядом. Кама спросила меня: "Алёша, ты рисовать умеешь?" Я впал в шок, меня так никто еще не называл. В этот момент я почувствовал, как сногосшибающе звучало бы моё имя Алибала, произнеси я его. И хотя "Алёша" меня никак не устраивало, но что не потерпишь ради девушки, которую обхаживаешь! Я ответил: "Немножко лучше, чем Остап Бендер". Кама кокетливо засмеялась и попросила, чтобы я помог ей, когда педагога не будет. Ну конечно, помогу. Спустя минут 15 после звонка я зашел в ее аудиторию. Кама сидела в центре помещения нога на ногу, короткая юбочка открывала взору красоту длинных точеных ножек, вокруг ее мольберта стояли мальчики, и кто как мог, помогали нарисовать гипсового Сократа. Сократ у них был похож на Распутина со страшными, oкосевшими, как-будто в экстазе, глазaми.

Я подошел поближе: "Отойдите, дети, я вам покажу, как надо рисовать". С Сократом мы были знакомы очень давно, еще со Дворца пионеров. Я показал класс, одновременно рисуя и флиртуя с Камой. Сократ, старый друг, поддался с первых штрихов. Через 30 минут на нас с бумаги смотрел профессионально нарисованный образ. Кама, задавая какие-то вопросы и заливаясь смехом в ответ на мои шутки, то и дело касалась ногами меня - она была покорена. Покорена была не только она, но и вся ее группа, ко мне уже обращались "маэстро". Кто-то из студентов крикнул, что идет  учитель. Я только успел ей шепнуть: "После занятий жду на улице..." - и выбежал из комнаты. Пока ждал ее, позвонил Расиму, попросил совета насчет места, где можно уединиться. Он засмеялся: "­Если нету хаты, лучше, чем в кинотеатре, нигде в наше время не уединишься. Но запомни, в Джафара Джаббарлы в зале бегают крысы, когда сидишь, держи ноги на весу".

Кинотеатр хорош зимой, можно заодно и согрется, а в начале сентября там, как в бане: душно, потно, да еще ароматы не дают сосредоточиться. И еще, оказывается, крысы. Но что поделать, другой идеи не было.

Кама вышла из института вместе с каким-то кучерявым парнем с золотыми зубами на целую голову ниже нее. У парня кучерявыми были не только волосы, но и брови - баран да и только. Кама обратилась к нему: "Рагимчик, иди домой, меня ждут, я не могу с тобой ходить, мы в конце­ концов, живем в Баку". Кучерявый начал было настаивать, но, увидев, что ее ждет не кто нибудь, а сам маэстро, отступился. Кама, подойдя ко мне, пропела в деланом недоумении: "Он мне уже надоел со своим Шеки. Выходи замуж за меня, я отвезу тебя в наш дом, будешь маминой невесткой. Я представляю, у мамы все зубы, наверное, из брюликов".  Мы рассмеялись и пошли в сторону проспекта Нариманова.

Немного погуляв в садике Академии, мы направились к кинотеатру, и хотя крыс я не любил, очень хотелось с ней уединится. Я взял билеты на какой-то советский фильм. Это понятно, почему советский: народу будет мало, задние места будут пусты. Так и оказалось. И хотя потом тот фильм, рязановский "Служебный роман", стал очень популярным, для меня тогда это было просто кино, которое даст мне приют. Знал бы Рязанов!

В кинотеатрe мы подошли к буфету, моя подруга захотела мороженое и плитку шоколада. Расхаживая по фойе с мороженым в руках, мы заметили однокурсника из Шеки. Банный лист приблизился к нам. "Вы тоже здесь?" - прикинулся случайно оказавшимся в том же месте. "Рагимчик, ты русский знаешь? - удивилась Кама. - Фильм же на русском".

Я не выдержал: "Наш чобан заблудился. Ну понятно, почему он здесь". Рагим, не обращая внимания на мои слова, спросил Каму, что она хочет поесть, он купит для нее. Моя спутница была та еще штучка, она подмигнула мне и ответила ему: "Рагимчик, я такая голодная. Мы когда шли в кино, увидели возле садика Джаббарлы продают кябаб с сумахом в лаваше. Купи да мне два, один с тикя, один с люля".  И шепотом спросила у меня: "Может, еще шампанское попросить у него?" Я ответил: "Аг элямя" (не борзей).

Рагим тут же выбежал из здания в сторону кябабщика. Вернулся на удивление быстро, как будто кябабщик ждал его у дверей с готовым заказом. Кама, забрав у него горячие ароматные рулеты, тут же с аппетитом начала уплетать один из них.

Я ей: "Что случилось, после мороженого - кябаб?"

Она: "А чтооо, жалкоо? Хочешь, другую тебе дам?"

Я тут же: "Нет, спасибо, не хватало еще, чтобы ты его едой меня кормила".

Кама, завернув оставшийся кябаб, положила сверток в сумку. Про Рагима она забыла начисто.

Когда фильм начался, мы зашли в зал и устроились на заднем ряду. Было невероятно душно, хотя народу было мало. Я находился в предвкушении объятий и поцелуев, как вдруг с другой стороны моей подруги сел этот шекинец, кёпяк оглу.

Я издал львиный рык: "Ала, ты что с нами сел, тебе места мало в зале?"

Кама, понимая нелепость ситуации, постаралась избавиться от Рагима: "Рагимчик, жаркаееее, иди садись тама".

Рагим, сверкая золотыми зубами в темноте, зашептал: "Он не хороший человек, я хочу тебя от него сберечь".

Я и так, и сяк просил Рагима отсесть от нас, угрожал ему, но он уперся, как баран, продолжая увещевать Каму образумиться. Да еще и зрители начали шикать на нас, делать нам замечания, что мы шумны, мешаем им. Я понял,  что если так пойдет и дальше, то вся моя затея коту под хвост. Нужно включить Алибалу! Взяв Рагима за шкирку, я вывел его из зала. Не дав ему опомниться, выпустил все пары на него. Неожиданный и мощный удар головой в переносицу - и мой соперник поплыл. За шкирку, пока он не в себе, спустил его на первый этаж, а там, как по заказу, бродили утомленные от жары милиционеры. Увидев его состояние, они решили, что он пьяный, забрали его, как эстафетную палочку, и потащили к машине возле кинотеатра. Я вернулся в зал и сел возле моей джаны. Мне показалось, что стало еще душней.

Кама спросила: "Так быстро? Он сейчас не придет опять?"

Я: "Думаю, он и домой сегодня не придет".

Она громко воскликнула: "Как? Ты убил его?"

Я постарался придать голосу серьeзность: "Разве я похож на убийцу?" - И подумал: "А за это некоторые убивают".

Пока я приходил в себя от пережитого нервного стресса, моя подруга втиснула все своe добро в сумку и положила на соседнее сиденье. Спустя минуту она опять закопошилась в своей сумке, начала раскрывать шоколадную плитку. Меня начало утомлять ее обжорство: "Ты в  кино пришла или в ресторан? Смотри не лопни". Кама громко засмеялась в ответ, на нее зашикали. Она долго возилась с шоколадом, фольга, как назло, шумела, зрители опять стали оборачиваться к нам, отпускали шутки или ворчали. Все против моей затеи, я опять занервничал. Ну когда же она слопает эту плитку? Я отзывался на шутки зрителей, Кама хихикала. Мы конкурировали с самим Рязановым.

Краем глаза я вдруг заметил, что кто-то протягивает руку к шоколаду в ее руках. Я скосил глаза, стараясь не поворачивать голову, чтобы она не заметила, и увидел, что крыса размером с кота стоит на соседнем сиденье, где лежит ее барахло, и тянет лапу к ее шоколаду. Твою мать! Про предупреждение Расима о крысах я начисто забыл. Только избавился от двуногой крысы, теперь другая появилась! Надо что-то делать, давай-давай думай, Алибала, если Кама увидит, то тут такое начнется! Наверняка, она заорет, и все подумают, что я что-то сделал девочке. Кино остановят, позовут милицию или зрители сами будут разбиратся. Но кино уже не будет, мы в любом случае окажемся на улице. Кама ни за что не станет дальше сидеть в кинотеатре, и тогда прощайте, мои любовные планы. Все это мигом пролетело в голове, и я, забрав Камину руку с шоколадом к себе, обнял её и, приподняв свои ноги повыше от пола, начал целовать её. Она сначала немножко посопротивлялась, потому что кино заинтересовало ее, но потом начала отвечать на мои поцелуи. Я ощущал в ее поцелуях вкус и запах шоколада. Мы забылись в объятиях друг друга, за перипетиями фильма никто больше не следил, и вдруг я почувствовал что-то мягкое между нами. Я начал щупать это нечто мягкое, оно напоминало масляную массу. Остановив поцелуи, я попытался в темноте рассмотреть это. Протянув руку вперед к отражающемуся от экрана свету, я увидел коричневый цвет. Что это? Первое, что в голову пришло, это дерьмо. Но как? Такого не может быть. Осторожно приблизив руку к носу, я ощутил приятный запах шоколада. Оказывается, все это время между нами была ее рука с шоколадом. Духота кинотеатра и жар наших тел растопили плитку. Я отстранил Каму от себя и посмотрел на нее, она вся была в шоколаде, я тоже был измазан. Не везет так не везет.  

Взявшись за руки, мы вышли из кинотеатра. Я решил пойти к нам домой привести одежду в порядок, благо, живем недалеко. Только что я скажу маме? Она будет расспрашивать: как, что, почему, что за девочка? Моя мама, учительница с 40-летним стажем, была очень строгих нравов, но ситуация форсмажорная, выхода нет, я думаю, она меня поймет. Я сказал Каме, что не нужно шокировать маму подробностями, где мы были и что произошло. Просто случившееся - это случайность. Она думала только о своей дорогой кофточке и слушала меня в полуха.

Открыв двери квартиры, я понял, что мамы дома нет. Но она недалеко, так как ушла в домашниках. Наверняка у какой-нибудь соседки.

"Кама, давай быстрей раздевайся!"  

Кама в недоумении смотрит на меня: "Как?"

"Что, в первый раз, что ли? Домой же в таком виде не пойдешь. Разденься, кофточку постирай, умойся".

Кама разделась и начала смывать шоколадные пятна с одежды. А я засмотрелся на ее идеальное тело: "Ай Алибала, почему тебе сегодня так не везет?"

Кофту нужно было постирать основательно, но на это не было времени. Мне пришла в голову идея пойти к Расиму. У него найдется на Каму какая-нибудь шмотка, заодно познакомлю их, в дальнейшем она будет его клиенткой.

Расим встретил нас в приподнятом настроении. Только что от него упорхнули клиентки с кучей купленого, он подсчитывал прибыль. В квартире стоял аромат духов, звучала песня Джеймса Брауна "Sex machine". Эта песня как будто была посвящена моей Каме. Я в танце зашел в квартиру, за мной Кама, Расим присоединился к нам, и мы втроем начали ломаться под громкую музыку. И тут из кухни выплыла мать Расима Амина хала в откровенном халате и начинала выдавать такое! Баллоны Амины халы, как птицы в полете, в такт расходились в разные стороны, крашеные в платиновый цвет волосы раскинулись по плечам, она вскинула руки и самозабвенно извивалась в такт музыке.

"Саг ол, Амина хала!" - крикнул я.

"Умираю за Жемис бала!" - в экстазе воскликнула она и вдруг заметила мою спутницу в запятнанной кофте.

Амина хала резво побежала к магнитофону, уменьшила звук и обернулась к нам: "Алик бала, ты что сделал с этим прекрасным созданием?"

Тут Расим сострил: "Грязными руками потрогал".

"Расимчик, ты что-нибудь подыщи для девочки, а мы пока поболтаем, кофейку попьём". - Амина хала, взяв Каму под руку, под музыку увела ее в кухню. Краем глаза я заметил, что Сима смотрит на пятую точку моей подруги.

"Алик, ты превзошел меня, батю. В каких лесах охотился? А? Она белоснежная, как мрамор. Из каких она будет?" - и с любопытством в глазах посмотрел на меня.

Я вдруг почувствовал, как ревность собственника начинает глухо ворочаться во мне: "Какая разница? Не знаю".

Расим вдруг вспомнил: "Пошли в кинотеатр?"

Когда я расказал ему все, что произошло, он начал бегать на месте от смеха, потом побежал в туалет. Весь в слезах и с тряпкой в руке вышел из туалета. Оказывается, он от смеха не смог попасть в унитаз: "Алибала, ты сегодня украсил мой день. Давно я столько не смеялся".

Я: "Тихо, если она услышит, я думаю, не до смеха будет".

В этот момент в комнату вбежала Амина хала: "Какая девочка, просто Красная Шапочка! Хочется сожрать её! Алик, найди моему оболтусу такую же. А то в лесу хоть одна шакалиха будет, он ее отыщет и приведет домой. Да, я зачем прибежала! Твоя мама звонит, зовет тебя к телефону!"

Я взял трубку и  услышал мамин встревоженный голос: "Алибала, быстрей домой! У нас дома крыса бегает!"

Я подумал: "Опять крыса! Не много ли крыс за один день?"

"Я сейчас вернусь, - сказал я Каме и побежал домой. От Расима к нам всего 5 минут. Мать встретила меня у входной двери: "Она в кухне!"

Я: "Откуда у нас крыса взялась?"

Мама: "Я знаю, это соседи ремонт делают и весь свой строительный мусор между этажами держат, вот крысы там себе и живут".

"Хорошо, мам, а где твой бездарный жирный кот?" -  спросил я.

"Он на балконе".

"Аха, загорает?"

Кот Мося жил у нас семь лет, и мама любила этого большого и ленивого красавца. Мося лежал на широких перилах балкона и принимал солнечную ванну. Увидев меня, лениво потянулся и взглянул вопросительно на мои руки, нет ли чего вкусненького.

Я ему: "Брат, работенка есть для тебя".

Взяв его на руки, пошел в кухню. Но крысы там не оказалось, она забежала в ванную. Я забросил Мосю туда и закрыл двери. Ждал, когда кот начнет терзать крысу, но никакого шума не было. Приоткрыв двери, я увидел сидевшего на бачке унитаза кота с широко расткрытыми от ужаса глазами. Мне даже показалось, в его глазах была просьба: "Забери меня отсюда". А может быть его глаза говорили: "Ты чего, чувак, обалдел?"

"Оставь в покое Мосю, я звонила до твоего прихода в санэпидстанцию, они сказали, не трогайте, мы сами все сделаем", - крикнула мать.

Я распахнул дверь: "Давай, брат, тебе сегодня крупно повезло, твои обязанности взяли на себя двуногие коты".

Мося с громким мяуканьем пулей вылетел из ванной комнаты. Он был возмущен. Мать взяла его на руки: "Ладно-ладно, он не знал, что ты брезгуешь крысами. Успокойся. Ты мой родной".

Дааа, мать меня так никогда не называет. Счастливчик, сукин сын!

Зазвонил телефон, я взял трубку. Расим в истерике: "Поймали? Это крысу в ваш дом вы из кинотеатра притаранили!"

Я не понял: "Каким образом? Откуда ты знаешь?"

"Давай я дам телефон Каме, она сама тебе объяснит".

Кама с визгливыми нотками в голосе: "Алик, крыса мой кябаб съела! В сумке моей новенькой большущую дырку сделала! Как тебе не стыдно, мне не сказал, что там крыса была! Мне все Расим расказал!"

"Дай телефон Расиму. Расим, ты настоящий Симочка. Как баба, все выложил. Адам киши олар!"  

Расим начал объясняться: "Чувак, это просто вырвалось. Она открыла сумку и увидела огрызки кябаба и большую дырку. Крикнула, что её обокрали. Кто-то из за еды ей сумку порезал. Вот я и не выдержал. Понял, что эту крысу в ваш дом вы из кинотеатра принесли. Начал смеяться. Гагаш, этот чувак понял, что шоколада ему не видать, вот и перешел на кябаб. А потом встретил твою мать, хе-хе. А сейчас он где?"

Я: "В ванной, переваривает кабаб. Я жду крысоловов, как его поймают, я вернусь. Кама там не скучает?"

Расим: "Мама её уже успокоила, сидят, болтают, смеются, ей все по одному месту. Так что не беспокойся. Лови крысу, хе-хе".

В ванной комнате что-то булькнуло. Я, открыв дверь, увидел крысу в ванне. Если вы помните, в Баку частенько по нескольку дней не было воды, и многие набирали в ванну воду для нужд. Нашей крысе после соленого кябаба захотелось пить, и она пробралась в ванную комнату, но ей не повезло, ванна была опустошена до половины, и крыса упала в воду. Она плавала мастерски, но выбраться из ванны никак не могла из-за скользкого покрытия. Пока я ждал крысоловов, крыса принимала ванну. Представители санэпидстанции соизволили прийти через час, и когда я открыл дверь, чтобы показать им крысу, она, не дождавшись их, оказывается, утонула. Как оказалось, зря мы их так долго ждали, они заявили, что они крыс не ловят, а отравляют. Хотели насыпать гадость по углам квартиры, но тут мама подняла шум: "Не надо, у меня кот живет, отравится".  

Когда крысоловы ушли, мама спросила у меня: "Алибала, кёпяй оглу, что за девочка была с тобой? К нам домой приводил?"

Я: "По нужде заходили. А ты откуда увидела?"

"Я у соседки была на третьем этаже. Она мне сказала: "Ай гыз, смотри, твой сын с красоткой". Я не успела увидеть, вы завернули за угол. Мяним балам, я знаю, она у Расима, будешь ее домой провожать, под нашими окнами пройди, чтобы я увидела ее. Хочу посмотреть, с кем ты гуляешь".

Я дал добро: "Хорошо, через полчаса мы пройдем здесь, жди".

Я вернулся к Расиму. Уже было поздно, я забрал Каму и, как обещал маме, повел к нашему дому. Мама тут как тут, сидела у окна с котом. Я, взяв Каму за руку, крутанул, как в танце, чтобы мама смогла рассмотреть ее. Мама подняла большой палец вверх. Кама даже не поняла, почему я ее закрутил, но ей было приятно. Взяв меня под руку, она прилипла ко мне.

Я поймал такси, и мы поехали в сторону 8 микрорайона. В дороге она втиснулась мне подмышку и спросила о крысе: "Алик, ты что сделал с ней?"

Я: "Отправил к Рагимчику, в Шеки".

Кама: "Какой ты смелый! А можно еще вопрос?"

Я: "Валяй".

Кама: "Когда мы целовались, почему ты поднял ноги? Из за крысы?"

Я не знал что ответить ей, и ляпнул: "Почему из-за крысы? От перевозбуждения. Тебе не понять, ты женщина".

Кама: "Какой ты страстный чувак!" - И через несколько минут, - "Сегодня мама с сестрой и братиком остаются на даче, а папа дежурный анестезиолог в Семашко, всю ночь до утра дежурит. Пойдем ко мне, поужинаем, посидим у нас".

От неожиданности я еле осмыслил удачную ситуацию, но показать радость не хотелось: "Если приглашаешь, пойдем". А у самого в душе праздник, фейерверк, как в американских фильмах, душа кричит: "Yes!"

Прижав еe к себе, шепнул: "А у вас крыс нет?"

Вторая часть "Алибалы" тут.