Глава вторая "Киевских рассказов"

                                          Адрес и его география.

                                 Физическая и административная.

И мы пошли….

А нам вслед – Не смейте ничего подбирать и приносить в дом.

И ведь не зря предупреждали. Ведь еще в прошлом году пацаны местные нашли снаряд или бомбу, кто ж теперь выяснит, и костёр бросили. Один из парнишек погиб и сколько то инвалидами стали.

Пришли мы тогда на место куда нас таксишник довёз. Это площадь небольшая три улицы переплетаются.  А ещё эта площадь – хлебная лавка из дерева грубо сколоченная и водоразборная колонка. Вокруг колонки асфальт уложен, сток организован, сама площадка, асфальтирована и ограждена оградкой из труб. На них и посидеть можно, совсем как у колодца. А еще чуть в сторонке, на углу швеллер лежит- говорят под ним бомба германская невзорвавшиеся. А швеллер положил чтоб машины на это место не наезжали.

Три улицы – самая главная так это Полевая или как здесь положено ховорить Польова, Артиллерийская – это улица на которой наш дом находится. Ведь и правда что-то героическое в этом есть. Тем более, что мой старший кузен офицер и служит он в Артиллерийском училище. Позже название улицы поменяли, ведь где-то рядом есть улица Граматная, правда не равноценное это переименование Граматная - это Пушечная, а то была Артиллерийская.  И стала она совсем мирной и ласковой – она Садковой стала. Третья улица идёт сначала вдоль железнодорожных путей и уж потом сворачивает и вливается в площадь с колонкой.

А братишка меня куда-то вниз по Полевой ведёт. Там в конце спуска непонятное сооружение. Гора какая-то из опилок. Только через какое-то время узнал, что эта гора ледяная. Всю зиму льют и льют воду с эстакады, что над горой этой построена, и когда морозы заканчиваются засыпают эту гору опилками или как здесь говорят тырсой.  Летом, в жару отгребут чуть опилки и рубят лёд. Отвозят то лёд по киоскам водяным или мороженщикам. К концу лета от горы остаётся всего ничего. А там смотришь и новые холода на подходе.

Но нам не туда, а влево свернуть надо. В этом месте Полевая по насыпи идёт вот мы и сбегаем вниз к канаве какой-то. А там приятная и такая упругая почва под ногами и она даже пружинит. Но чем дальше идем, тем больше ноги начинают проваливаться в грязное месиво.

«Идём уверено вперед, никто из нас не отстаёт» - это слова из какой-то песенки наших времён.

Шли до тех пор, пока один из моих башмаков не остаётся где-то там внизу и теперь надо достать его.

Если ноги утопли глубже чем по щиколотку, то можно представить насколько руками залезть надо. В итоге нащупал и добыл свой башмак. Но перемазался преосновательно.

Вот такими чертенятами и появились мы перед начинающими собираться к официальной части.

Досталось нам тогда, как говорится «по первое число».  Но прощены были в связи с торжествами.

В первое утро меня разбудили непонятные звуки, что тренькало и звякало. Как было удержаться и не посмотреть, что это такое. По Артиллерийской, большой толпой катились велосипедисты. Это работяги с завода «Большевик» ехали на работу. А навстречу им собиралось стадо. Пересекаясь они не мешали друг другу. Это же повторялось и по вечерам. Только велосипедистов было поменьше чем утром. А стадо разбредалось по домам. Коровы сами находили свои ворота и трубили около них зовя своих хозяев.

Хоть адрес и Артиллерийская, то в равной степени можно было бы назвать и Полевую. Полевая для нас самая главная, Полевая это связь с центром, Полевая это магазины…. Одним словом, Полевая это жизнь.

На Полевой было множество общежитий или «общаг» как принято их называть. Первая, она и в строительстве своём была первой - общага КПИ. Киевского политехнического института. Она вплотную примыкала к парку институтскому. В парке на травке, под дубами многолетними сидели и лежали студенты и студенточки. Одни хвосты свои рубили другие к вступительным готовились, одни словом занятые были. Дальше была общага всё того же КПИ, а вот дальше жили медики и студенты творческие. Они и распевались и на трубах саксофонах мелодии разные вытворяли. 

Но самая интересная общага была на противоположной стороне. Там селились лётчики. Институт КИИГА.  Вот у них то на окнах висели модельки самолётов разных. И откуда они их доставали. Ведь модели начали появляться гораздо позже. А когда подходила пора абитуриентов то на спортплощадке для них разбивали палаточный городок.   

Один конец её коротенький, он уходит куда-то вверх в края неведомые, а длинный идёт аж к Брест-Литовскому шоссе, пересекая Борщаговскую. Но это тогда Полевая до Брест-Литовского шоссе была, сейчас её ополовинили. До Борщаговки идёт как Польова, а дальше это уже улица академика Янгеля. И вовсе не обидно ведь академик был ракетчиком славным.

Сейчас по этой самой Борщаговской скоростной трамвай бегает.

По короткой части Полевой так это на пригородный поезд.

Иногда по вечерам, когда гости засиживались, выходили провожать большой компанией. Гостья (это чаще всего) шла с огромным букетом цветов нарезанных в саду, шли громко вызывая удивление местных жителей. А потом покупка билетов на поезд и наша толпа на перроне. Приходил поезд, паровоз важно выпускал пар и пыхтя застывал. Провожали гостью до самого вагона и долго смотрели как она выбирает себе место у окна. И долго махали во след уходящего поезда, а потом также весело в темноте шли домой. Разве что не пели.

А было у нас ещё одно мероприятие - бакинский вагон провожать. Выходили незадолго до отправления поезда, поднимались на горку и ждали, когда пройдёт поезд с нашим вагоном. 

И тогда тоска вдруг одолевала по городу своему такому родному, по городу Баку.

Кроме самой станции Караваевские дачи (есть ещё одно написание – Караваевы дачи), там был переезд через пути. А за путями было большое хлебное поле, к нашему приезду созревающее. К концу каникул на поле появлялись косилки.  Косилки с длинными такими ножами, они целый день гуляли по полю собирая колосья в снопы и складывая их в стога.

Потом телеги, запряжённые двумя лошадками вывозили снопы. Они двигались по Полевой в сторону Борщаговской и пропадали за поворотом. Колоски падали с телег и мы подбирали их. Здорово было выщелачивать зёрнышки из колосков и долго-долго, прежде чем разжевать, размачивать их во рту.

А ещё за тем полем была местность с дивным таким и загадочным названием Чоколовка.

Там был аэродром и стояла истребительная часть.  Можно было часами наблюдать как самолёты разбегаются и взлетают в небо или наоборот приземляются и начинают бегать прежде чем остановится окончательно. Одним словом, восторг мальчишечий.   

А ещё на этом аэродроме проходил службу наш сосед по двору в Крепости. Звали его Адиль, жили они в полуподвале, где весь двор прятался от тех самых двух пролётов германских самолётов.

Адиль приходил в гости по выходным. Это когда его отпускали в увольнительную. А потом шли провожать его до кромки поля. И он уходил по тропиночке (совсем как в кино) к своему аэродрому.

Вот, наверное, из-за этого аэродрома и железной дороги достались первые бомбы этому району в сорок первом.

По легенде одна из бомб упала на территорию нашей дачи частично забив ключи.

В своё время, том месте где было болото находился пруд большой и даже с островком посередине и даже с мостиком и беседкой на нём.

Вероятно, и беседку и мостик во время оккупации на дрова пустили.

А улица, что за тем болотом проходит оказывается Нижне-Ключевая именуется. Не знал до недавнего времени.

И забор, огораживающий в своё время территорию, был вдоль той самой улицы.

Но потом территорию дачи начали понемногу отгрызать и появились на ней огороженные чужими заборами соседи. Три дома вдоль Полевой, а один рядом с нашим домом. Там жила владелица коровы. Она по договору с тётушкой, надоив свою Пеструшку, ставила на оконце выходящее в наш двор кринку молока.

Ох уж это молоко…. Сколько же можно было его пить.  А не выпьешь так и гулять не пойдёшь.

Большая-большая территория и большой дом на ней. Дом похожий на каравеллу, а точнее на галион. Ну тот самый галион который постоянно рисуют в книжках или показывают в кино, с высокой надстройкой на корме.