ЛСД и рок-н-ролл. Странствуя по фантастическим мирам.Часть 3

Еще одним продюсером, сочинителем и аранжировщиком был Гари Ашер, выросший по соседству с Брайаном Уилсоном из Beach Boys и был соавтором нескольких ранних хитов Beach Boys, включая "409". Он же и открыл Брайану глаза на серф и лихие песенки своим "In My Room". Потом Ашер стад продюсером в Columbia. Именно он работал с The Byrds над их "Younger Then Yesterday" и привел их к кантри-року.
Кроме того, он работал с Peanut Butter Conspiracy, которых пытался позиционировать как лос-анджелесский ответ Airplane, да так упрямо, что бар Спенсер Драйден ушел к ним из Аirplane. Альбомы у РВС - "...Is Spreading" и "The Great Conspiracy" - были классными, но ни один из синглов не удостоился большего нежели трансляция по радио.
Такая же история и у стороннего проекта Ашера - Sagittarius. "My World Fell Down", в исполнении Гленна Кэмпбелла и Брюса Джонстона из Beach Boys стал одним из самых грандиозных экспериментальных психоделических поп-синглов 67-го года, продемонстрировав восхитительные гармонии и аранжировки, смикшированные с саундэффектами, имитирующими бой быков. Но в целом альбом "Present Tense" был настолько жизнерадостным, что утонул в собственном сиропе.
Совсем в ином сиропе утонул юношеский приятель и соавтор Ашера Брайан Уилсон. И даже тот факт, что он записал один из самых великолепных альбомов, служил слабым утешением.
Брайан начал отдаляться от остальных The Beach Boys еще до того, как перенес нервный срыв во время полета в Хьюстон в декабре 64-го. Он не был рожден для суровых тягот путешествий и все чаще уединялся у себя в доме вместе со своей шестнадцатилетней женой и инструментами.
В начале 65-го, вернувшись из своего первого кислотного трипа, он написал "California Girls". И хотя по мере надобности он продолжал штамповать попсовые хиты, в голове его играла совсем другая музыка. Как-то раз, пока The Beach Boys ездили без него в турне, у него родилась идея альбома "Pet Sounds". Услышав демо, которое они им приготовил, остальные участники отнюдь не пришли в восторг. Майк Лав назвал эту музыку "музыкой эго". В результате группа не принимала участия в записи этого альбома, и Брайану пришлось накладывать старые записи их голосов.
Записывающая компания не настолько доверяла Брайану, поэтому сперва решила выпустить "Greatest Hits". Изменить свое мнение ее заставил трек, над которым Брайан начал работать, завершая "Pet Sounds". "Good Vibrations" длился 3 минуты 35 секунд, он записывался в ходе 20 сессий на четырех студиях в течение шести месяцев, и на запись его ушло 90 часов пленки. Но то впечатление, которое он произвел на поп-мир, стоило каждой потраченной секунды.
"Pet Sounds", помимо прочего, сравнивали с "Филом Спектором под кислотой". Конечно, многие музыканты слеплены из одного теста. Но все же Брайан может утешаться тем, что на самом деле никакой кислоты там не было. Услышав "Pet Sounds", The Beatles в ответ написали "Here There And Everywhere". К тому времени как Брайан начал работать над своим следующим проектом, "недоношенным" альбомом "Smile", кислоту сменили таблетки непальских монахов и баллончики из-под взбитых сливок - конечно же, когда сливки уже были съедены, иначе какой смысл?
Но, если говорить о коммерческом успехе, ни одна из лос-анджелесских групп не смогла догнать Iron Butterfly, которые приехали на Голливудские Холмы из Сан-Диего и хорошенько их встряхнули, записав там свой второй альбом (1968). Первая их пластинка называлась "Heavy" - слишком уж тяжелой она оказалась для большинства участников: из-за своих весомых устремлений клавишнику Дугу Инглу в конце концов пришлось набирать новый состав.
Рифф заглавного трека "In-A-Gadda-Da-Vida" был лучшим риффом, сыгранным калифорнийскими "гаражниками", и они разрабатывали его целых 17 минут и 5 секунд, которые включали в себя и самое танцевальное в мире соло ударных.
За год альбом разошелся более чем четырехмиллионным тиражом. Большую часть этого самого года группа провела в турне вместе с The Doors и Jefferson Airplane. Пластинка продержалась в первой десятке хитпарада аж 81 неделю, и даже год спустя все еще входила в сотню самых популярных.
А что же Iron Butterfly? Их нельзя назвать группой одного хита - три других их альбома тоже попали в Тор 20. Но многие ли из тех, кто купил тогда эти пластинки, вспомнят, как они назывались? Распались Butterfly в 1971-м, измученные, обессиленные. И - нет, никаких денег они не заработали.
Мы не можем закончить рассказ о Лос-Анджелесе, не упомянув Фрэнка Заппу и его друга детских и студенческих лет, Капитана Бифхарта - двух самых знаменитых сумасбродов этого города. Заппа был решительно против наркотиков, и в таких своих альбомах, как "Freak Out", "Absolutely Free" и "Lumpy Gravy", записанных с The Mothers Of Invention, он бросает вызов хиппи и в качестве альтернативы предлагает им свою собственную авангардную музыку. Тот факт, что большая часть хиппи шутки не поняла, позволил ему разыгрывать их снова и снова. А некоторые и по сей день понять не могут.
Капитан Бифхарт относился к наркотикам не столь однозначно. Несомненно, он был натурой артистичной, поэтому считал их дозволенными. ЛСД он описывал как "крайне разрекламированный аспирин" и называл его "Диснейлэндом для взрослых". Он находил своеобразное удовольствие в нарушении рок-н-ролльных условностей и приходил в ярость, когда сотрудники рекорд-лейбла пытались переиначить его странные ритмы и малопонятные гармонии, чтобы придать им привлекательность.
Его первый альбом "Safe As Milk" по звучанию напоминал Хаулин Вулфа, если бы тот принимал ЛСД, поскольку голос Капитана постоянно изменялся с пронзительного сопрано на низкий рев, а его команда (включая 16-летнего Рая Кудера) тем временем играла блюзовый грандж. Но за грубым, едва ли не устрашающим фасадом крылось много изысканных фишек, которые давали понять, что перед вами не обычный панк. Благодаря Джону Пилу в Британии альбом стал более популярным, чем в Америке. Однако, для Капитана тогда все еще только начиналось.
Тому, что 90 процентов американского acid-рока - родом из Калифорнии, есть много причин, и большинство из них связаны с климатом. Этот солнечный штат очень хорошо подходил для творческих трипов, гораздо больше, чем клаустрофобные нью-йоркские небоскребы.
Но и оно не осталось в стороне. Было что-то волнующее в той массе художников, актеров и хиппарей, что обитали на знаменитой Фабрике Энди Уорхола в середине 60-х. Равно как и в группе, которую он собрал для своих шоу под названием "Роковая Пластиковая Взрывчатка" (Exploding Plastic Inevitable), этаком аналоге Кислотных Тестов Кена Кизи. Музыка Velvet Underground имела больше общего с паранойей бэд-трипов, нежели с дорогой открытий, которую воспевал Тимоти Лири. Да и ингридиентов теперь в рецепте прибавилось: дебютный альбом Velvets явственно демонстрировал присутствие опиатов. Точно так же и Боба Дилана трудно классифицировать как acid-рок, хотя опыты с ЛСД сыграли немаловажную роль в его превращении из певца протеста в самобытного музыканта. Знатоки до сих пор ведут споры о том, когда же произошло сие превращение. Многие ставят на "Mr Tambourine Man", хотя, если угодно, есть и целая диссертация на тему "Lay Down Your Weary Tune". Большинство сходятся на том, что альбомы "Highway 61" и "Blonde On Blonde" демонстрируют самый кислотный - и язвительный - его период. Если вы хотите получить о нем беглое впечатление, послушайте усовершенствованную версию "I Don't Believe You" из альбома "Albert Hall 1966" - Боб превратил фолк в галлюциногенный номер Бадди Холли.
Неудивительно, что многие нью-йоркские музыканты в погоне за своими кислотными мечтами переселились на Западное Побережье. The Byrds это сделали одними из первых, а за ними последовали The Mamas And The Papa.
Джон Филлипс создал The Mamas And The Papas на фолк-сцене Гринвич-Виллиджа - вместе со своим приятелем Денни Догерти, своей женой Мишель (которая втайне питала страсть к Денни) и дородной Мамой Касс (которая тоже питала к Денни страсть). Впервые они попробовали кислоту все вместе, и во время трипа Денни заставил Джона слушать "With The Beatles", в наушниках и лежа на полу. После чего он склонился над Джоном и медленно и внятно произнес: "Отныне никакого фолка. Фолк мертв. Ты понял?"
Через месяц Филлипс написал 30 новых песен. Пользуясь доверием, которое вызывала их прежняя ипостась, они привлекли еще несколько приятелей-музыкантов и пятилетнюю дочь Джона от первого брака, набили рюкзак от Гуччи кислотой и отправились на Вирджинские Острова. Там они сотворили The Mamas And The Papas Greatest Hits - в перерывах между кислотными трипами, романтическими мыльными операми и акциями вандализма, увековечив все свои деяния в песне. Время от времени они даже вспоминали о том, что нужно присматривать за маленькой Лаурой Филлипс.
Потом они вернулись в Нью-Йорк, задержавшись там только для того, чтобы выгрузить Лауру и набить пресловутый рюкзак от Гуччи, и отправились в Калифорнию. Всю дорогу они не выключали дворники, потому что те рисовали на стеклах чудесные радуги. К тому времени как они подыскали себе контракт в Лос-Анджелесе, Мишель и Денни уже не в силах были сопротивляться своему чувству, к великому неудовольствию Джона и Мамы Касс.
Но и в студии, и на сцене, царила безупречная гармония. Пока Мишель не порвала с Денни и не сошлась с Джином Кларком из The Byrds. Когда ее выгнали из группы, она взъярилась. Но через несколько месяцев вернулась к Джону, и они снова зажили своей наркоманской жизнью. Джон был так счастлив, что даже написал песню, посвященную бой-френду своей первой жены, Скотту Макензи, которая называлась "San Francisco (Be Sure To Wear Flowers In Your Hair)". The Mamas And The Papas были движущей силой фестиваля в Монтерее (1967) и распались только через год, когда Джон и Мишель снова расстались. На этот раз Джона ждали десять лет наркотического ада.
Среди тех, кому не удалось перебраться из Нью-Йорка на Запад, были Lovin' Spoonful. Они убедили себя, что солнцем можно любоваться и сквозь грязные окна квартиры в Гринвич-Виллидже. Вокалист Джон Себастиан и гитарист Зал Йонавски играли вместе с Мамой Касс и Денни в группе Mugwumps. Spoonful успели записать ряд хитов ("Do You Believe In Magic", "You Didn't Have To Be So Nice", "Daydream" и "Did You Ever Have To Make Up Your Mind"), пока в 1966-м не арестовали Зала и басиста Стива Буна - за хранение марихуаны, и тогда они, якобы, в отместку заложили своего дилера.
Гнев аморального меньшинства было куда сильнее возмущения высоконравственного большинства, но, тем не менее, какое-то время хиты Spoonful еще появлялись на свет - "Summer In the City", "Rain On The Roof" и "Nashville Cats". Потом Зала уволили. А без него The Lovin' Spoonful не продержались и года.
Ближе всего к званию самой кислотной группы города Нью-Йорка подошли The Left Banke. Команду эту создал воспитанник классической школы, на редкость одаренный Майкл Браун, написавший "Walk Away Renee", когда ему было шестнадцать. С этим-то хитом The Left Banke и пробились в американский Тор 5 (1966). По слухам, партию бэк-вокала в этом треке исполнял юный Стивен Тайлер.
Записав альбом, в котором были и неплохие песни, и запоминающийся вокал, Браун решил, что хочет попробовать "стать Брайаном Уилсоном", и уединился в студии. Его поведение становилось непредсказуемым. Теперь он повсюду таскал с собой коричневый бумажный пакет, а когда однажды его спросили, что там, он с воплями выбежал из студии. Вернулся он через два дня, свое отсутствие объяснил тем, что был похищен монголами, которые имплантировали ему в голову транзистор. Как бы то ни было, его новый студийный эксперимент не породил второго "Pet Sounds". Однако теперь уже две группы стали оспаривать право на название, но не прошло и года, как спорить им стало не о чем.
Зато Нью-Йорк произвел на свет величайшие кислотно-металлические кавер-группы. Vanilla Fudge, квартет из Лонг-Айлэнда, с удовольствием расчленял классические песни и потом играл их вполовину медленнее и вдвое мощнее. Органист Марк Штейн и гитарист Вине Мартелл нагружали усилитель по полной, опираясь на крепкий тыл в лице басиста Тима Богерта и ударника Кармина Эпписа.
Их одноименный дебют демонстрировал разгул буйных арпеджио, чрезмерных крещендо, звучного вокала, закрученных ритмов и драматических кульминаций, по мере того как они продирались сквозь битловские "Ticket To Ride" и "Eleanor Rigby", "Bang Bang" Шер и свой главный номер, восьмиминутный кавер на "You Keep Me Hanging On" The Supremes, в котором Марк Штейн кричит "And there ain't nothing I can do about it (И я ничего не могу с этим поделать)" так, как будто у него случился нервный срыв. Отредактированная версия кавера на "You Keep Me Hanging On" летом 67-го даже крутилась возле Тор 20.
Такое грандиозное начало, несомненно, сулило катастрофический провал, и в 1968-м Vanilla Fudge его себе обеспечили, выпустив "The Beat Goes On" - полную историю музыки за 18 минут, дополненную голосами великих государственных деятелей 20-го столетия и, как и следовало ожидать, классикой Sonny And Cher. Справедливости ради стоит заметить, что Vanilla Fudge так никогда больше и не восстановились, хотя господа Богерт и Эппис впоследствии обрели доходные места у Джеффа Бека.
Традиции нью-йоркской контркультуры битников эпохи 50-х и ранних 60-х были подхвачены Эдом Сандерсом и The Fugs. Поэт и издатель "литературного журнала" "Fuck You" (и название-то какое литературное, правда?), Эд основал The Fugs в 1964-м, чтобы позабавить радикальных хиппи и разозлить всех прочих циничной сатирой, грубым юмором и непристойными словечками под аккомпанимент не особенно компетентных музыкантов.
Среди ранних песен были "Slum Goddess", "I Couldn't Get High", "Boobs A Lot", "Bull Tongue Clit" и "Coca Cola EJouche". Последние две таинственным образом исчезли с их "First Album" (1965) в ходе штамповки. Даже их авангардному лейблу не по душе был кое-какой материал из "The Fugs", поэтому группа избрала для своей сатиры менее возмутительные мишени вроде Вьетнама ("Kill For Peace"), поп-идолов ("Frenzy") и непосредственно ЛСД ("Skin Flower's").
Многие мейджор-лейблы не прочь были прибрать The Fugs к рукам. Вышло так, что повезло Reprise, и в качестве приза они заполучили психоделико-фолковый концептуальный альбом "Indian War Whoop". Они обрели даже больше Fugs, чем расчитывали, и даже "гуру" Аллеи Гинсберг поучаствовал в процессе, сыграв лучшее в мире соло на губной гармошке для альбома "Tenderness Junction", куда вошла песня "Exorcising The Evil Spirits From The Pentagon October 21 1967" с известным припевом "Out, demons out".
С появлением в группе хороших музыкантов возникли и проблемы, поскольку они стали спорить о стиле, который волновал их больше, чем содержание. Несмотря на свое грандиозное название, "It Crawled Into My Hand, Honest" потерпел фиаско, так как саунд-продюс нейтрализовал его анархическую позицию. Зато, по крайней мере, концертник "Golden Filth" своему названию соответствовал.
И еще одним из главных кислотных штатов Америки в конце 60-х был Техас. Как оказалось, большую часть кислоты там потребляли 13th Floor Elevators. По правде говоря, они были первой группой, которая стала рекламировать себя как "психоделическую" (на несколько недель обогнав в этом The Grateful Dead).
Студент факультета философии из Остина Томми Холл основал 13th Floor Elevators в конце 65-го. Их визитной карточкой стал гулкий саунд - чтобы получить эхо, Томми использовал кувшин, напротив которого устанавливал свой микрофон. Он уже набрал себе состав, когда повстречал Роки Эриксона из местной группы The Spades. Как и Томми, Роки твердо верил, что галлюциногены -это ключ к познанию вселенной, и посему меж ними сразу же установилось полное взаимопонимание. Кроме того, в запасе у Роки была классическая "гаражная" песня "You're Gonna Miss Me", ставшая их первым синглом и лучшим претендентом на роль хита. Демонический оттенок высокого, завывающего вокала Роки сделал ее драйвовой еще до того, как он вставил в середине безумное соло на губной гармошке. Группа не делала никакого секрета из того, что творит и играет под кислотой, и их репутация стремительно росла, по мере того как их маниакальные шоу с пульсирующими ритмами сходили на нет, выливаясь во флэш-бэки.
Они жили в соответствии с тем, что проповедовали в своем первом и лучшем альбоме "The Psychedelic Sound Of The 13th Floor Elevators", в котором песни говорили сами за себя: "Kingdom Of Heaven", "Reverberation" и "Roller Coaster" (некоторые утвреждают, что Pink Floyd передрали эту вещь в "Set The Controls For The Heart Of The Sun"), а также "Fire Engine", в которой описывается фантастический трип под вой сирен. Многие считают, что "The Psychedelic Sound Of The 13th Floor Elevators" - самый чистокровный кислотный альбом в истории acid-рока.
Слух о популярности 13th Floor Elevators дошли и до законодательных властей Техаса - не сказать, чтобы самого либерального американского штата - и, едва только вышел альбом, всю группу арестовали, когда полиция обыскала квартиру Холла и нашла там марихуану. Суда им удалось избежать, но и ареста было достаточно, чтобы взволновать ритм-секцию, которая покинула группу.
Их второй альбом "Easter Everywhere", выпущенный осенью 67-го, вполне мог соперничать с первым, хотя саунд-продюс и сгладил самые острые углы. Экзотическое поведение Роки теперь стало поводом для беспокойства. Что еще хуже - его снова арестовали, найдя у него "косяк". На этот раз его адвокат решил отмазать его "по причине невменяемости". К несчастью, суд согласился с адвокатом, и Роки поместили в психбольницу, где ему прописали электрошоковую терапию и большие дозы торазина (транквилизатор - прим. перев.) и других психоактивных наркотиков. В каком бы состоянии его туда ни упрятали, через три года, когда он оттуда вышел, ему было гораздо хуже. И когда гитариста Стэйси Сатерлэнда вскоре тоже арестовали, он решил не разыгрывать из себя сумасшедшего и отправился прямиком в тюрьму.
К тому времени Elevators уже распались, но это не помешало записывающей компании выпустить еще пару альбомов. "Live" представлял собой охапку студийных треков (многие из которых уже издавались), поверх которых наложили шум аудитории. На альбом "Bull Of The Woods" когда-то махнули рукой, и он лежал, забытый и заброшенный; теперь же его тоже пустили в дело, хотя Роки исполнял там далеко не все песни. То же самое можно сказать и обо всей его дальнейшей карьере.
Возможности психоделической сцены Техаса ограничивала местная "деревенская" культура, и многие другие группы держались лишь на том, что регулярно ездили на Западное Побережье (где The 13th Floor Elevators были в большом почете). Некоторые из них даже путали с калифорнийскими командами. Иные сами себе все портили, как, например, барочные металлисты Fever Tree, выпустившие несерьезный хит "San Francisco Girls". Их дебютная пластинка "Fever Tree" представляла собой блестящую смесь ярких мелодий, витиеватого рока и психоделично-го металла. Но потом они сбились с пути.
The Moving Sidewalks оставались дома, распространяя по всему Техасу свои местные хиты вроде "99th Floor" и "Need Me" с наркоманскими текстами и гитарой в стиле Хен-дрикса. Они записали всего один альбом, "Flash", но после того как они распались, гитарист Билли Гиббоне продолжил изменять лицо техасского рока в Z Z Тор.
Еще одной техасской командой, родственной измученной душе Роки Эриксона, были Red Crayola, пионеры ими же придуманного хаотического стиля, не обращавшие внимания на такие "строгие" условности, как мелодия или размер. Роки даже принял участие в записи их дебютного альбома "The Parable Of Arable Land" '67. Многие выступления Red Crayola заканчивались досрочно по просьбе аудитории. В калифорнийском колледже Berkeley им даже заплатили десять долларов, чтобы они прекратили концерт.
Излишне говорить, что, когда основатель Майо Томпсон возродил эту группу десять лет спустя, его прозвали фантазером. Но теперь это были уже отнюдь не acid-рокеры в розовых очках. (А сейчас разрежьте марку пополам - половину себе, половину товарищу).